— И часто ты жене изменяешь?

Глеб снова перестал жевать, положив столовые приборы у тарелки, ответил:

— Тебе это зачем?

Я пожала плечами и сказала правду:

— Неприятно было узнать, что ты женат.

— Мне тоже неприятна эта ситуация, поверь. И жене я не изменяю, то есть, не изменял, это впервые.

— Да ладно! — воскликнула я и засмеялась.

Это явно не понравилось моему «подарку». У него было такое лицо, как будто его несправедливо обвинили в страшном преступлении.

— Что смешного? — в его голосе сквозили нотки обиды, и мне стало не по себе.

Может и правда не изменял, а я его высмеяла. И, вообще, не должна я так себя вести. Пусть жена его об этом переживает и допрос ему устраивает, а я ему никто, сегодняшняя ночь не в счёт — это нелепая случайность, о которой надо забыть.

— Извини, просто ты таким спокойным выглядишь, как будто для тебя это обычное дело.

— А что я головой об стол должен биться, истерично рыдая, какой я плохой? Ну да, случилось, перебрал, потерял голову от красивой девушки, — пристально посмотрев на меня, прищурившись, добавил: — К тому же, девушка сама была не против. Если бы ты первой на меня не набросилась, ничего бы не было.

От услышанного я поперхнулась кофе. Прокашлявшись, строго посмотрела на этого наглеца. Эх, жаль, что взглядом нельзя убить, а то бы он уже давно мёртвый лежал. Ну ведь точно врёт! Не могла я на него наброситься. Я ведь знаю себя!

— И не стыдно врать? — произнесла я, наивно надеясь, что он одумается и извинится.

Но нахал только нагло усмехнулся.

— Ты что, ничего не помнишь?

Я опешила, что он так легко меня раскусил, но постаралась не выдать себя ещё больше:

— Вовсе нет! Помню… урывками.

— Что конкретно ты помнишь? — ещё сильней прищурившись продолжил он меня допытывать.

Ну вот, всё-таки ему удалось вогнать меня в краску: я отлично ощущала, как «горят» мои щёки. Даже холодной водой умыться захотелось.

Мужчина почему-то по-доброму улыбнулся и произнёс:

— Смущение тебе к лицу.

Очень захотелось послать его куда подальше, но сдержалась. Всё-таки я воспитанная девушка, в отличие от него.

— О чём ты? Здесь просто жарко и кофе горячий. А ты врёшь, не могла я на тебя наброситься. И вообще, ты не в моём вкусе!

— Да ладно! — рассмеялся он. — А ночью совершенно другое мне говорила.

Не выдержав, я выплеснула остатки кофе из моей кружки на него. Горячий напиток попал ему на грудь. Взявшись за ткань рубашки двумя пальцами, Глеб оттянул её от своей кожи, чтобы меньше жгло.

— С ума сошла?! — рассерженно спросил он, злобно сверкнув на меня глазами. — Кофе, вообще-то, горячий!

Испугавшись, что причинила гостю увечье в виде ожога, я быстро вскочила из-за стола и бросилась к холодильнику, доставать лёд. “Подарок” тем временем начал осторожно снимать с себя верхнюю часть одежды. Я засунула кубики льда для коктейлей в полиэтиленовый пакет, обернула его кухонным полотенцем и приложила к красному пятну на груди гостя.

— Прости, я вспылила, — промямлила я, мысленно представляя строгий взгляд отца, которому придётся выплачивать “подарку” компенсацию за причинённый мною физический и моральный вред.

— Это ты прости, я тоже психанул, — улыбнувшись, ответил он. — Ты ведь и правда ничего не помнишь, мне, как мужчине, это обидно.

— А ты, значит, всё помнишь. Но при этом почему-то испугался, когда утром меня увидел.

— Поэтому и испугался, что вспомнил всё, что мы с тобой творили. Ночью я был на кураже, без тормозов то есть, а утром осознал, что поступил неправильно. Теперь придётся с твоим отцом объясняться и с женой.

— Мне тоже придётся объясняться, — тяжело вздохнула я.

— С парнем? — зачем-то спросил он.

— С отцом.

— Значит парня у тебя нет?

— Тебе зачем это знать?

— Просто любопытно, — пожал Глеб плечами, ухмыльнувшись.

— Парень есть, учится в Лондоне. Я тоже впервые ему изменила, поэтому очень хорошо, что ничего не помню. Такое лучше не запоминать!

Глаза гостя сделались грустными, даже ухмылка сошла с лица. Немного подумав, Глеб ответил:

— Ты права. Давай забудем об этом. — В дверь позвонили. — Наверное доставка кофе, — решил “подарок”.

Я пошла открывать и в буквальном смысле ненадолго потеряла дар речи, потому что вошёл мой отец.

— Доброе утро! — сказал он мне. — Или, скорее, день, — добавил, посмотрев на моего гостя.

Гость ответил ему кивком, а я готова была убежать в ванную, закрыться и сидеть там до тех пор, пока родитель не уйдёт. По его ухмыляющемуся взгляду сразу стало ясно, что он обо всём знает и теперь неизвестно, чем всё закончится.

Когда мой отец прошёл вглубь столовой, приближаясь к “подарку”, я испуганно воскликнула: