—Ты кто?

Она ткнула длинным ногтем указательного пальца в его крепкую и слегка шерстистую грудь. Вопросительно посмотрела ему в глаза. Почему-то в дамских романах про викингов главных героев чаще всего звали Ролло или Ульф.

— Эйнар.

Он сказал еще несколько слов. И в этих словах ей почудилось что-то неуловимо знакомое. Тогда она, сама не того ожидая, рефлекторно задала ему вопрос на языке, известном ей, но настолько редком, что никак не ожидала услышать ответ.

— Откуда ты?

— Из Крепости. Ловил рыбу. На лодке. Отошел далеко. Поднялся сильный ветер. Лодка разбилась о скалы. Добрался до берега.

Его речь была непривычной уху и чуть грубоватой, но в то же время почти музыкальной. Лике пришлось поднапрячься, чтобы уловить смысл его фраз. Но все же она его понимала! Ее специальность, выбранная при поступлении на филфак, в свое время удивила многих. Лика и сама думала, что на жизнь ей до скончания веку придется зарабатывать банальным английским. И вот теперь этот почти не изменившийся на протяжении веков североевропейский язык, практически не имеющий реального применения, оказался мостиком между их мирами.

— Меня зовут Лика.

— Ли. Ка. Ли-ка. Лика.

Он словно перекатывал эти звуки на языке, пробовал ее имя на вкус.

Лика не любила свое имя. Было в нем что-то искусственное, незавершенное. Полагающих, что ее зовут Анжелика, приходилось разочаровывать. Когда твое отчество Венеаминовна, иметь личное имя из четырех слогов — непозволительная роскошь. Но могли же родители назвать ее Ниной или Аллой, к примеру. Сестру вон Верой назвали.

Лика вдруг подумала, что Теть Ира с Дядь Лешей уже, вероятно начали беспокоиться, куда делась племянница. Следующая мысль была о том, что она понятия не имеет, как вернуться в деревню.

— Интересно, это Эйнар каким-то образом очутился в нашем времени или меня занесло на тысячу лет назад? Ой, какая же я дура! Он ведь сказал, что из Крепости!

Лика повернула голову в том направлении, где ее современники периодически производили раскопки. Вдали действительно угадывались очертания, очень похожие на крепостные стены.

— Значит, девятый или десятый век. И как мне теперь попасть обратно в двадцать первый? Придется выяснять на практике… Граф должен пастись на прибрежном лугу. Поеду в деревню через болото, которое сейчас никакое не болото, а цветущий луг. Посмотрим, куда приведет меня дорога…

Лика взглянула на Эйнара. Парень сидел в задумчивости и тоже мысленно решал какой-то кроссворд. Ей не хотелось расставаться с ним, но любое приключение когда-то подходит к концу. И этот финал не всегда такой, какой хочется.

— Я должна вернуться на ферму.

— Нет, ты пойдешь со мной. В Крепость. Мы скоро отправимся домой. Далеко. На корабле. Ты теперь принадлежишь мне.

Лику просто взбесила безапелляционность его слов. Какого лешего он решил, что она емупринадлежит? Она, в лучшем случае, принадлежит своим маме и папе, да и то навряд ли. Она совершеннолетняя. В понедельник ей выходить на смену в «Розу без шипов», а в сентябре предстоит лететь в Далекую Северную Страну по студенческому обмену …

— Однако с этим парнем лучше не ругаться. Уж больно крут.

И Лика начала обдумывать варианты, как бы аккуратно ускользнуть от этого решительно настроенного «хозяина», который сидел рядом, жевал травинку и смотрел на водную гладь Залива.

Поддавшись какому-то необъяснимому импульсу, девушка сняла свою цепочку с золотым кулоном в виде большой буквы Л и застегнула замочек на шее парня. Эйнар потрогал подвеску с непонятным символом. (Откуда он мог знать, что это первая буква имени девушки?) Застыл на миг, потом снял браслет с рунами со своей левой руки и надел его на Ликино запястье. Украшение оказалось великовато, поэтому парню пришлось приложить некоторое усилие, чтобы концы обручья сомкнулись.

Их очередной поцелуй длился минут пять, и Лика уже начала склоняться к тому, что, может, и правда есть смысл пойти с ним в Крепость… В конце концов, живут же там люби, значит, и она как-нибудь приспособиться.

Вдруг Эйнар что-то увидел вдали, оторвался от ее губ, и наваждение развеялось.

— Смотри, корабль. Это за мной.

Лика посмотрела в сторону Залива. Недалеко от берега на фоне голубого неба темнел полосатый парус драккара.

Только этого ей сейчас и не хватало. Встреча с оравой мужественных собратьев викинга особого энтузиазма не вызывала.

— Посиди тут.

Эйнар подобрал свой меч, поднял его и резким движением основательно пришпилил подол Ликиного сарафана к земле. А затем направился к полосе прибоя.

Драккар стремительно приближался.

Лика дотянулась до ботинок, надела их и, собрав всю свою силу, дернула подол сарафана на себя. Тонкая ткань затрещала, девушка просунула пальцы в прореху и дернула еще раз.

— Ура! Свободна. Сматываюсь.

Эйнар как будто что-то почувствовал, обернулся, увидел, что его трюк не сработал. Ловить девчонку или поторопиться навстречу товарищам?