– Да как тебе сказать… - несколько смутился марафонец.

– Да так и говори как есть.

– Не всё прошло гладко…

– А на фига он приглашение Миния принял?

– Чтобы соблазнить его дочерей.

– Видел я этих трёх бодипозитивных бурёнок… - скривился Дионис. – Что-то Зевс в последнее время стал проявлять нездоровый интерес к юным толстушкам. Гера то худая как палка… вот, видно, и потянуло на абсолютно противоположных по комплекции дам… Кстати, а почему он прихрамывал?

– Да кто его ж знает, - пожал плечами бегун. – Он передо мной не отчитывался…

– Ах, как жаль, – совсем расстроился покровитель виноделия. – А то бы пошёл по Олимпу очередной анекдот о невероятных похождениях любвеобильного Тучегонителя…

Ещё немного погуляв по живописному берегу, засобирались олимпийские разведчики обратно на Олимп.

– Никакими богоборцами здесь даже не пахнет… - подвёл неутешительный итог очередной вылазки в стан врага Дионис, рассматривая прибитую к берегу прибоем мокрую сандалию пятидесятого размера. – Хотя вполне возможно, что эта убогая обувь могла принадлежать какому-нибудь яростному недоброжелателю светлого Олимпа. Как ты считаешь, Фидиппид? Эй, Фидиппид, куда это ты запропастился?

Покровитель виноделия недоумённо обвёл взглядом пустынный берег. Но добровольного помощника нигде не было видно.

– Чудны дела твои, Зевсушка… - пробормотал Дионис, заглядывая за ближайший камень. – И тут его нет! Но не мог же он, в конце концов, взять и раствориться в воздухе…

«Вжи-и-и-и-их!» - неожиданно раздалось за спиной и в следующую секунду зазевавшийся олимпиец был крепко связан по рукам и ногам огромной ловчей сетью.

Рухнув на землю, покровитель виноделия с ужасом увидел очень грозно выглядевших головорезов, несущихся к нему из-за ближайшей каменной гряды.

При ближайшем рассмотрении головорезы оказались не только весьма грозными, но и довольно колоритными. У многих в ушах, носах и бровях были вдеты золотые серьги, у двоих не хватало по одному глазу, а у одного так и вообще имелась деревянная нога в виде кривого прожженного солнцем костыля.

– Никак пираты? – удивлённо проговорил плененный олимпиец, быстро соображая как выкрутиться из очередной безнадёжной ситуации.

– Они самые, – осклабился одноногий головорез, демонстрируя решительное отсутствие большинства передних зубов.

Дионис хотел ещё что-то сказать наглым разбойникам, но не успел, потому что крепкий боевой сандалий с железными набойками мощно врезался в многострадальную голову олимпийца.

***

Очнулся покровитель виноделия в странной покачивающейся полутьме. Рядом на копне сырого сена лежал с закрытыми глазами Фидиппид, а в самом дальнем углу шевелился кто-то ещё, сверкая в темноте маленькими злобными глазками.

Ещё пару минут потребовалось, чтобы понять – он находится на вышедшем в море корабле. С небольшим запозданием пришла ещё одна жуткая мысль, что хвалёная защита с которой в своё время так носился Зевс, почему-то в очередной раз не сработала.

– Эй, смертный, поднимайся! – перепуганный олимпиец затряс спящего марафонца за плечо. – Ну, скорее же… похоже, мы снова хорошенько так влипли…

– Не то слово как влипли, – донеслось из дальнего тёмного угла.

– Что-то знаком мне этот противный шамкающий голосок… - покровитель виноделия присмотрелся, но всё равно не смог разглядеть невидимого сокамерника. – А ну-ка, любезнейший, выйди, пожалуйста, на белый свет…

Темнота в углу зашевелилась и на середину трюма выбрался маленький сухонький старикашка.

– Так-так знакомые всё лица, – улыбнулся Дионис. – Что-то не вижу я твой знаменитый факел?

– Пираты его у меня отобрали и загасили в нужнике, – горестно воскликнул полоумный родственник Нерея. – Вероломные скоты. Я просил их довести меня до далёкой Эфиопии, где по слухам живёт один очень честный человек, по выходным балующий себя свежеиспечённой человечиной. Но разве это серьёзная помеха для правдивого отзывчивого сердца? А проклятые головорезы лишь посмеялись надо мной, грубо схватили и бросили в сырой трюм. Сказали, что хотят продать меня в мужской гарем одной знатной чужеземной царице, по слухам, воинственной амазонке.

– И что ты будешь делать в этом самом гареме? – расхохотался покровитель виноделия. – Может ты что-то перепутал? Скорее всего тебя собираются продать в дом престарелых в Спарте. Спартанский царь неизлечимо болен редчайшим среди греческих правителей нервным расстройством. Называется это расстройство «острое респираторное хроническое милосердие». Ну в смысле, когда тебе не совсем начхать на страдания простых людей. Приступы случаются в самый неожиданный момент, причём довольно часто. Ненормальный специально собирает всех сирых и убогих, чтобы поселить их у себя в сытости и довольстве…