Кот муркнул, задирая блестящий нос и всем своим видом показывая, что хозяин в этом месте как раз он, а не какая-то там Анаис. Гордо прошествовал мимо меня в сторону домика, толкнув лапой небольшую перегородку в самом низу двери.

Как только скрылся внутри, я двинулась следом. Чем бы ни была занята незнакомая мне особа, попытать счастья все же стоило.

Дверь оказалась незапертой, и я попала в довольно уютное, хоть и небольшое помещение. Здесь царил полумрак, по стенам были развешаны пучки ароматных трав, а в дальнем углу комнаты располагалась внушительных размеров печь.

— Та-а-ак, а теперь главное не дышать, — стоящая у печи белокурая девушка и впрямь затаила дыхание, высыпая какой-то порошок из бархатного мешочка в побулькивающий котел.

— В прошлый раз ты тоже не дышала, — раздался уже знакомый голос, и пушистый вредина запрыгнул на краешек стола у самой печки. — Только все равно ничего не получилось. Рано тебе еще варить такие сложные зелья.

— Дуглас, еще раз скажешь под руку — станешь следующим компонентом, — пообещала девушка, отпихивая питомца. — И все у меня получится.

— Ну-ну, — прошипел кот уже с пола. — Очень хочу на это посмотреть.

Тут же распушил хвост, замечая меня.

— Пришла все-таки? Я же сказал, что лавка закрыта!

— А ну брысь! — шикнула на него девушка, слегка притопнув ногой. Повернулась ко мне. — Простите, у него сегодня с утра настроение не задалось, вот и ворчит на всех. Добро пожаловать в лавку Мирай. Вы по делу или из любопытства решили заглянуть?

Девушка была симпатичной и не только внешне. В ней чувствовалась какая-то особенная сила, и я снова размечталась о том, что на этот раз повезет.

— По делу. Очень важному. Мне нужно зелье, совершенно особенное. Это правда, что можете приготовить на любой вкус?

— Во всяком случае, я очень постараюсь, — улыбнулась Анаис. — Расскажите, что именно вы хотите.

Я набрала в грудь побольше воздуха и выпалила одним залпом, как будто это могло чем-то помочь:

— Хочу зелье, которое заставит меня разлюбить!

Теплая и многообещающая улыбка на лице Анаис начала таять прямо на глазах. Девушка ошарашенно уставилась на меня, и этот виновато-озадаченный взгляд сказал все лучше любых слов. Я опустила голову, с горечью понимая, что и здесь не найду помощи.

— Такие вещи нельзя регулировать с помощью зелий, — осторожно пояснила Анаис. — Понимаете, они же касаются не только вас, но и другого человека. Даже если чувство не взаимно, вы все равно в той или иной мере связаны. А вмешиваться в такие связи опасно. Вы же не хотите навредить тому, кого любите?

От этих слов сделалось не по себе, и я невольно поежилась от пробежавшего по телу холода. Конечно, я не хотела навредить Нику! Ни за что и никогда! Но неужели ничего, совсем ничего нельзя сделать? И я обречена жить с этой саднящей болью внутри, которая не дает спокойно дышать?

— Я могу дать вам специальный порошок, который добавит смелости, — предложила девушка. — Иногда мы просто боимся принять свои чувства. Боимся быть счастливыми. И вредим сами себе.

— Нет, это не мой случай, — я покачала головой. Принимать свою любовь к Нику, еще и с помощью какого-то препарата точно не собиралась. Вздохнула и направилась к выходу, машинально отмечая, как Анаис тут же начала о чем-то пререкаться со своим пушистым питомцем.

Ник

Меня снова закинуло в Величавец. Я стоял на пороге высокого городского особняка в городе Гномир. Рукой только потянулся к дверному молотку, чтобы оповестить хозяев о своем прибытии, как мне открыли.

Это был слуга.

Вот, значит, кто встречал меня в доме первым у градоправителя. И только я собирался поприветствовать встречающего, как из-за его спины на меня уставились четыре глаза.

— Дяденька, — писклявым голоском проговорил обладатель первой пары.

— Вы тот самый — мятежный головорез? — с придыханием и подобострастием проговорил обладатель второй пары глаз.

— Младшие господа, не губите, — взмолился слуга. — Хозяин строго-настрого запретил вам приставать к гостям. Меня уволят и пустят по миру без причитающегося жалования, — голос слуги дрогнул, а затем мужчина перевел на меня свой извиняющийся взгляд. — Не сердитесь, дети, — тяжело вздохнул он. — Вас ожидают?

— Это вряд ли. Визит мой спонтанный и не оговорен с вашим хозяином, — я снова вернулся взглядом к тем двум сорванцам, на вид им было не больше семи лет.

Мальчики внимательно за мной наблюдали и слушали.