— Хенни, сколько я тебя буду ждать?

Шурша юбкой чёрного траурного платья, в кухню вошла госпожа Маргрит. Недовольно поглядывая на служанку, остановилась у разделочного стола:

— В последнее время ты плохо исполняешь свои обязанности. Пол в моём покое не метёный, перина и подушки не взбиты, слежались. Сегодня всю ночь не спала, спина болит. Напомни-ка мне, какое жалованье я тебе плачу? — мама повысила голос, недобро поглядывая на дочь.

Хенни отступила от стола и опустила глаза.

Ника вздёрнула подбородок:

— Насколько я знаю, вы ей не заплатили жалованье за прошлый месяц, хотя графин она разбила в этом месяце. Разумеется, вы вправе удержать за причинённый ущерб, но не более половины жалованья.

— Она живёт на всём готовом, — фыркнула госпожа Маргрит, скользя глазами по горе немытой посуды и беспорядку на разделочном столе. — С тех пор, как ты занялась обустройством кофейни, прислуга совсем распустилась. Не пора ли мне её сменить?

Служанка сдавлено ахнула и отступила в тень.

Ника довольно улыбнулась:

— Смените, буду рада. Хенни, пойдёшь работать в кофейню шеф-поваром? Жалованье положу шесть гульденов. В помощь тебе найму подсобницу, которую выберешь сама.

— Мне? Подсобницу? — послышалось едва слышное, нерешительное.

— Пока она не выплатит стоимость графина, никуда не уйдёт, — заявила госпожа Маргрит. Назидательно подняла указательный палец: — Графин с двенадцатью стаканами был сделан из горного хрусталя и доставлен из самой Моравии! Замечу, что графин редчайшей красоты с тончайшей нарезной росписью! Теперь набора нет!

Ника не выдержала:

— Произведения искусства держат в буфете под замком и только любуются ими, и ни в коей мере не пользуются. Сколько ты должна? — повернулась к служанке.

— Много, — промямлила Хенни со слезами в голосе.

— Я отдам за тебя долг сегодня же, а с тебя каждый месяц буду удерживать из жалованья два гульдена до полного погашения долга уже мне. Согласна?

Хенни молчала, глядя на госпожу Маргрит.

Не спуская глаз с матери, Ника добавила:

— Будешь жить в той каморе, которую выбрала. Аренду я плачу с компаньоном за весь первый этаж, поэтому жильё останется за тобой до тех пор, пока ты будешь работать в кофейне.

Мама смотрела на дочь, кривя губы и сверкая глазами:

— Мою столовую посуду снесёте в кладовую, что под лестницей. Ключ отдашь мне.

— Хорошо, — не отпускала её взора Ника. Уточнила: — Кухонной утварью позволите пользоваться безвозмездно или мне купить свою?

Хозяйка дома ответила не сразу. Выдохнув и немного расслабившись, снисходительно уступила:

— Пользуйтесь. Если что-то разобьёте или поломаете, восполните. — Сузив глаза, с едва заметной улыбкой проговорила: — Налог за дом и землю станем оплачивать пополам.

— Почему? — вскинула брови Ника. — Я плачу за аренду первого этажа. За приведение в порядок двора садовнику тоже заплатила я. Вторым этажом не пользуюсь.

— На третьем этаже ты заняла два покоя.

— Два из четырёх, — сдерживала участившееся дыхание. — Два оставшихся по площади в два раза больше двух занятых мной. Я оплачу лишь эту часть налога. Насколько мне известно, в плату за аренду первого этажа уже включены все причитающиеся налоги.

Ника разволновалась. Ей никогда не приходило в голову, что дойдёт до такого! Делить с матерью квадратные метры и оплату налогов? Впрочем, удивляться нечему. Вопросом оплаты налогов двух земельных участков, домов и склада всегда занимался покойный Якубус. Где он брал деньги, знали и мать, и дочь. Если у Ники будут средства для оплаты аренды, то где их теперь возьмёт госпожа Маргрит?

— Я полностью оплатила уборку дома, — мама решила выяснить отношения с дочерью до конца.

Ника утвердительно кивнула и сложила руки под грудью:

— Как и положено владельцу недвижимости перед сдачей дома или его части в аренду, — почувствовала нараставшую неуверенность заёрзавшей на сиденье стула госпожи Маргрит.

Женщина сникла и вздохнула:

— Пустой спор, — прошла к небольшому столу, за которым семья принимала пищу, и принялась убирать с него чистую посуду в буфет. — У меня всё равно недостаёт денег на уплату налогов в полной мере. Видно, и сюда скоро придут сборщики налогов, чтобы описать часть имущества.

Ника села за стол:

— Значит, вам следует подумать, чем заняться, чтобы этого не случилось. На мне лежит ответственность за возвращение долга Ван дер Мееру. Взять на себя ещё и полную уплату налогов по дому я не смогу.

Избегая смотреть на дочь, мама переставляла в буфете тарелки. Молчала, поджав губы.

Девушка вздохнула:

— Я забираю у вас Хенни. Она не справится и с готовкой блюд для кофейни, и с уборкой третьего этажа, и со стиркой.

— Я справлюсь, — раздался робкий голос за их спинами.