И на протяжении детства мы постоянно дорисовываем образ отца, взаимодействуя с ним в игре, в учебе, на прогулках, в конфликтах, наблюдая, как он работает, и за их отношениями с мамой.

Мне сейчас 37 лет, моей маме 73 года. Когда я родилась, ей было 36. Тогда она была совершенно иным человеком, нежели сейчас: она по-другому смотрела на мир, жила в другой стране (СССР), с другими ценностями, другим менталитетом.

Но внутри меня запечатлен образ той мамы, которая была в моем детстве. То есть во мне говорит голос той женщины, что родила меня 36 лет назад и воспитывала. То же самое и с папой.

Важно себе это отмечать. Этим можно объяснить, почему мама не может восполнить дефициты своего уже выросшего ребенка.

Если я сейчас приду к маме, лягу к ней на колени, то мне будет очень хорошо, очень приятно, это станет чудесной возможностью пополнить ресурсы. Но это не будет добаюкиванием или восполнением того, что она не смогла мне дать в детстве.

Чтобы случилась эта практика, нужно в своем сознании вернуться в детство. Мы можем добирать свои дефициты, только когда появляется этот своеобразный портал в наше прошлое – детское пространство, где открывается доступ к внутреннему ребенку.

В советское время была распространена практика кругло-суточных садов. Если мама в детстве отдавала ребенка в такой детский сад на 5 дней и забирала только на выходные, то, сколько бы она ни проявляла любви и заботы к нему выросшему, это не компенсирует ту нехватку любви, тоску и отчаяние, что испытывал малыш.

Невролог из США Даг Ватт назвал период раннего младенчества «невспоминаемым и незабываемым». Ни я, ни ты не можем сознательно вспомнить этот период и рассказать, как происходило твое рождение или как мама тебя кормила, когда тебе было 2 месяца. Но и забыть тоже не можем, потому что ранний опыт настолько глубоко встроен в нашу базу, в фундамент личности, что под его влиянием совершается огромное количество выборов.

Период раннего детства характерен тем, что ребенок никак не может повлиять на происходящее. Он не может говорить, ходить и даже координировать движение своей руки в направлении желаемого. Ребенок рождается полностью беззащитным. Его жизнь всецело зависит от мамы или другого значимого взрослого.

Как же быть? Что делать, чтобы стать свободнее и обрести опору внутри, если все раннее детство – это сплошная боль?

Для этого и существует психологическая, телесная практика «Добаюкивание», помогающая вернуться в самое начало своей жизни и перепрожить его заново, но уже совершенно иначе.

В «Добаюкивании» мы работаем с базовым доверием миру. Понятие это было введено американским психологом Э. Эриксоном. Согласно его теории, степень развития у ребенка чувства доверия к другим людям и миру зависит от качества получаемой им материнской заботы.

Базовое доверие – это глубокая убежденность в том, что есть какая-то большая сила, которая точно на моей стороне. Формируется оно в самом раннем периоде от 0 до 3 лет на основе взаимодействия в первую очередь с мамой – объясняет Э. Эриксон.

Я же считаю, что базовое доверие формируется не от рождения, а от зачатия и до 3 лет. В нынешнее время есть огромное количество информации о том, что детки в утробе все ощущают и полностью соединены с чувствами и эмоциями матери. Они словно видят мир глазами мамы, находясь в ней.

12 декабря 2015 года доктор Дэвид А. Прентис, вице-президент Института Шарлотт Лозье в США, выступил на радио с заявлением о том, что нерожденные детки чувствуют боль и страх гораздо раньше, чем на 24-й неделе беременности (как это считалось раньше). Таламус, ответственный за ощущение боли, формируется уже к 8-й неделе беременности.

«…матери формируют чувство доверия у своих детей благодаря такому обращению, которое по своей сути состоит из чуткой заботы об индивидуальных потребностях ребенка и отчетливого ощущения того, что она сама – тот человек, которому можно доверять, в том понимании слова «доверие», которое существует в данной культуре применительно к данному стилю жизни. Благодаря этому у ребенка закладывается основа для чувства «Все хорошо» (Erikson, 1963).

Базовое доверие может сформироваться, а может и не сформироваться. В случае его отсутствия фундаментом становится базовая тревога: тогда человек ощущает себя в состоянии мобилизации, готовности постоянно себя защищать. В ответ на это состояние в теле постепенно скапливается напряжение и расслабление становится все более и более затруднительным. С течением времени тело приобретает так называемый мышечный характерологический панцирь.

В детстве мама и папа являются той самой большей силой, обеспечивающей выживание и дающей уверенность. А во взрослой жизни по аналогии с детским опытом отношений с родителями выстраиваются отношения с Богом. И речь тут вовсе не о религии, а об отношении к миру как к любящему или наказывающему родителю. Так или иначе все мы в момент взросления встречаемся с идеей божественного, как минимум соприкасаясь с темой смерти.