Волк опускает взгляд на мятую бумажку, и лицо его покрывается красными пятнами.

— Где взяла? — хрипит, не притрагиваясь к пропуску.

— В бардачке! — кричу. — Ты в своём уме вообще?! Погибнуть хочешь?!

— А что было делать? — поворачивает ко мне голову. — Мне не хватало денег на портал в Альвахалл. Где ещё взять? Чтобы много и сразу.

— Ты слышишь себя?.. — у меня глаза, как блюдца. — В Круге бои идут до смерти! Ты мог умереть ночью! — колочу зверя кулаками по плечу.

— Так… Всё… Успокойся! — перехватывает мои руки, держит. — Я живой! — смотрит в глаза.

Очень замечательно! Я думала, что он по бабам ходит, а он в Круге бился. Лучше бы по бабам!

— Ты реально не понимаешь?! — пытаюсь вырваться из стальных тисков мужских рук.

— Лапа, послушай, я за три раунда уделал цербера и ушёл оттуда. Всё, — отпускает меня.

— Ты ещё и с цербером бился?! — у меня дыхание перехватывает. — Сумасшедший…

— Я больше не вернусь в Круг. Обещаю.

— Назови хоть одну причину поверить тебе? Давай, — нервно тереблю ремешок сумочки.

Молчит. Глаза закрыл, за переносицу держится. Нечего сказать? Тогда и мне нечего ждать.

Отстёгиваю ремень безопасности, дёргаю рычаг на двери. Но Раж успевает поймать меня за руку.

— Я заеду за тобой вечером, — заявляет, будто мы не ссорились.

— Позвони, когда твой мозг найдётся, — освобождаю конечность и выхожу из машины.

Иду к зданию, не оглядываюсь.

Совсем дурак. Додумался против цербера в Круге выйти. Я сейчас такая злая, что словами не передать! Ещё и врал мне в глаза бессовестно. Калым. Делал кое-какую работу для одного оборотня. Прибила бы!

Чёрт, блин… Замедляю шаг.

Две клуши из бухгалтерии возле МФЦ шушукаются. Вова тоже там — стоит чуть в стороне от них. Раждэн припарковался прямо у крыльца здания. Все нас видели. Мне стесняться нечего, но разговоров будет на неделю. Ненавижу сплетни и сплетников. Ещё один минус в копилку фигового настроения.

— Доброе утро, Дарюша, — Вова встречает меня улыбкой.

— Кому доброе, а кому как получится, — бурчу.

Заходим с Володей в МФЦ, и я вполоборота смотрю на стеклянную дверь. Машины Ража нет — уехал — зато две дамочки так и стоят на крыльце, шепчутся.

— Ты чего злая с утра пораньше? — Вова встаёт передо мной, не давая пройти. — Не выспалась?

— Вообще не спала, — фыркаю.

Спасибо одному оборотню с большим членом! Ночью плакала, на рассвете стонала, а с утра психовала. Так прокатить меня на эмоциональной карусели может только Раждэн. У него талант.

Не могу удержаться и снова поглядываю надам за стеклянной дверью. Когда они уже наговорятся и пойдут работать?

— Да, они обсуждают тебя, — Володя угадывает мои мысли.

— Ты слышал, что они говорили?

— Таня сказала Лизе, что ты нашла себе папика. Старого, но богатого. Теперь кости моют тебе и твоему оборотню.

— Жабы, блин, — выдыхаю с обидой. — Раж не старый и не папик… Он просто идиот, — добавляю едва слышно.

— Я видел, что вы ругались, — друг обнимает меня за плечо и ведёт по коридору. — Не расстраивайся, Дарюш. Просто волки — они такие…

— Какие? — приподняв брови, смотрю на эксперта-Вову.

— Жестокие, беспринципные, часто врут.

Отчасти Вова прав, но я верю, что мой зверь осознает ошибки. Надежда умирает последней.

— Спасибо за откровенность, — благодарю Володю, но сильно не от всей души.

— Брось, Даря. Кто, если не я, скажет тебе правду? Ты не захотела стать моей девушкой — выбрала волка, но мне не плевать, что с тобой происходит. Мы ведь друзья?

— Друзья, — киваю.

— Держи голову выше. У меня есть предчувствие, что скоро твоё настроение станет чуточку лучше, — заявляет с загадочным видом.

— Ты стал прорицателем? — улыбаюсь грустно.

— У-у-у… — Вова нагоняет жути и, подмигнув, уходит.

И мне пора работать. Точнее, сначала на планёрку зевать, а потом уже работать.

Выхожу из конференц-зала и понимаю, что у меня глаза закрываются. Я так сильно хочу спать, что готова улечься на диванчике в холле и уснуть. А мне работать надо. Стопку конвертов на планёрке выдали — тащить тяжело.

Еле переставляя ноги, плетусь завизировать документы. Потом отправлюсь в добрый путь — разносить клиентам документы. Закон подлости работает безотказно: сил нет, а работы валом.