– Хорошего дня. Мне пора – бросил вожатый и поспешил ретироваться из медпункта.

Против Якова Максимовича, с виду безобидного и интеллигентного врача, Мак пока что ничего не имел, но и тратить время на выслушивание его заумных мыслей тоже не собирался. Пока что вожатому было некомфортно лишь от того, что врач до этого уже знал Макара, пусть и мельком. Знакомых из “прошлой жизни” Мак всегда старался обходить стороной в прямом и в переносном смысле, но теперь делать это, пожалуй, стало уже невозможно. Иначе тогда ему вообще не следовало возвращаться в “Ювенту”. Оставалось надеяться только на то, что течение времени смыло своим бурным потоком из лагеря всех, с кем Макар когда-то работал или контактировал здесь несколько лет назад. Всех, кроме, разумеется, самого Якова Максимовича.

День понемногу близился к своему завершению, а живот у вожатого уже начинал завывать от голода. Настало время идти на ужин в столовую, куда уже, видимо, отправился и его отряд.

Дети далеко не сразу запомнили, кто и за каким столом сидит, поэтому они метались по столовой, словно перепуганные кролики, пока их вожатые пытались навести хоть какое-то подобие порядка. Рабочие столовой были недовольны сложившимся хаосом и демонстративно не разносили ужин до тех пор, пока все не рассядутся по своим местам.

К приходу Мака, который по пути еще заносил аптечку из медпункта в Южный корпус, вожатые уже успели навести условный порядок, а ему самому оставалось только подтолкнуть пару особо туго соображающих пионеров к их местам. С горем пополам, спустя какое-то время, вожатые и сами смогли присесть за свои столы в ожидании ужина, который до них всё равно дошел бы еще не скоро. За столиком вожатых из Южного корпуса царила тишина – Валера грыз корку хлеба, Зоря бестолково глядела в окно, а Карина просто хлопала своими большими глазами и не решалась прервать молчание. Макара такой уклад вещей вполне устраивал, но Валера снова решил испортить своему соседу всю идиллию.

– Макар, а ты сегодня в сценке участвуешь? – надавил на больную мозоль лопоухий.

Вожатый нехотя кивнул.

– Круто – с не поддельным восторгом отреагировал на кивок его сосед. – А от нас вот Карина идет. Она здорово танцует, поэтому ее туда с ногами и руками забрали.

– Да ладно, потом и тебя возьмут – смущенно поджала губы Карина. Макар удивился тому, что эти двое вообще могут испускать в сторону друг друга хоть какие-то звуки. И в особенности это удивление касалось самого Валеры, который в присутствии блондинки как будто воды в рот набирал и там же ее и кипятил. – В этом всё и дело – меня взяли только из-за танцев. Зато вот на сцене играть я всегда побаивалась.

– Я тоже – ответил Валера. – Только я вообще на сцене ни разу не был. Не звали просто…

– Скоро всё будет, поверь. Целое лето впереди – мило улыбнулась Карина.

А тем временем ужин всё не несли – официантки разносили порции детям, но делали они это, по скромному мнению Макара, слишком уж медленно и лениво. Вожатый дрыгал ногами, отбивал чечетку и даже подумывал снова сбегать на перекур. Это бесило, но делать было нечего – детей в столовой было слишком много.

– Ребят! – раздался позади них голос Ольги Викторовны, которая ела во вторую смену и должна была появиться здесь только через час. – Все, кто в сценке участвуют, после семи часов идут в клуб репетировать. В восемь уже начинаем. Не опаздывайте, пожалуйста. Всем приятного аппетита!

Большая часть столовой откликнулась на пожелание воспитательницы, но самому Макару, да и остальным вожатым в придачу, ответить было нечего – их стол до сих пор пустовал. Нужно было это прекращать – Мак поднялся с места и уверенно подошел к одной из молодых официанток, снующих по залу с подносом.

– Родная, здравствуй. Сорян, что лезу, но нам уже скоро срываться надо. Да и жрать хотим, как собаки. Можно нам свои тарелки по-быстрому ухватить? Мы их сами заберем, можете не отвлекаться…

– Сначала детям. Вы подождите пока – бросила ему девушка, не обращая на вожатого никакого внимании и продолжив расставлять тарелки на детский стол. – Скоро всё будет.

– Да некогда нам ждать. У нас же тоже работа – уже без малейшего тона доброжелательности наехал Мак. – Просто дай мне тарелки, я сам их отнесу, не гордый. Мы тут щас дольше спорить будем.

Работница смерила наглеца тухлым взглядом, но оно того стоило. Уже через пару минут Макар выставил на стол добытые с боем порций солянки с хлебом – для себя, Зори, Валеры и Карины. Вид у них был удивленный, а вожатые из Восточного корпуса, сидевшие за соседним столиком, решили последовать примеру Макара и тоже отправились самостоятельно добывать себе еду, устав ждать милости от жизни.

– Я не буду есть – вдруг сказала Зоря, которая до этого была словно в трансе. – Подожду снаружи, пригляжу пока за отрядом. Приятного аппетита.

Выглядело всё это странно – напарница Мака, которая до этого почти не затыкалась и болтала без умолку, к вечеру вдруг стала какой-то загруженной. Впрочем, Маку это могло всего лишь показаться, поэтому он решил не отвлекаться от поедания солянки, которая вприкуску с хлебом оказалась весьма терпимой на вкус.

День близился к концу и Макару предстояло преодолеть последний его рубеж – концерт открытия первой смены.