– Ага. А на хер оно мне надо? – спросил Мак, будто Зоря ляпнула откровенную глупость. – Плавали, знаем. Я не секретарь, чтобы на телефоне сидеть и всех выслушивать. Отправили мелкого в лагерь, так пусть от него отдыхают. Да и у них всё равно почти у каждого мобилки есть. Перебьются.

– И на связи из нас двоих буду только я, да? – всё спрашивала Зоря с нарастающим возмущением в голосе.

– Получается, что так. Если хочешь, тоже поменяй. Я ж ни чё тебе не говорю – ответил ей Мак, закончив с телефоном и, наконец, приступив к поеданию салата. – Я б на твоем месте вообще телефон вырубил. Сказал бы, что связь плохая. Или что-то типа того…

Валера и Карина молча наблюдали за развернувшейся сценой, за что Макар был им очень благодарен. А вот Зорю благодарить было не за что, ибо ее поток недовольных вопросов продолжился:

– Макар – обратила на себя внимание Зарина, которая из-за этой ситуации даже прекратила поедать свою котлету. – Ты меня извини, но мы с тобой, вроде как, командой должны быть. А тут что получается? Ты номер сменил и будешь довольный ходить? Я же свой отключить не могу. Да и вообще так не делается. Мы на работе, и часть этой работы – отвечать на звонки родоков. Я тоже от этого не в восторге, ни чё не говорю. Но… Вдруг что случится, родители начнут звонить, а у нас тут что? Тишина в эфире? Тогда позвонят уже Ольге Викторовне и там нам уже не до разговоров будет. Влетит обоим. Может, давай без этих твоих “финтов” обойдемся? А?

– Неа – прожевал Мак, продолжая поглощать капустный салат, который на его вкус оказался слегка пресноватым. – Я это уже проходил и нервы себе дрючить больше не хочу. В наши обязанности сидение на телефоне не входит. Это нигде не прописано. Мы должны следить только за мелкими, что и будем делать. Ну…я во всяком случае. Всё. А нервные предки – это не наша с тобой забота. Для этого как раз и существует воспиталка, ну или начальник лагеря, на худой конец. У нас и так дел будет до жопы…

– Макар, мы здесь так не делаем… – повторила Зоря в надежде на здравый смысл напарника.

– Значит не делай! – повысил голос Мак, который всё равно утонул в общем шуме столовой. – Сказал же – тебя я не заставляю. И давай-ка ты не будешь меня воспитывать. Я вожатым работаю подольше твоего и знаю, как мне лучше будет.

Разговор был окончен. Мак, наконец, осилил свой перекус для травоядных и отнес тарелку на мойку. Тем временем его седьмой отряд уже копошился и бесился у лестницы столовой, где мешал проходу других детей. Завидев этот беспредел, Макар понял, что пришла пора наводить дисциплину среди этого распоясавшегося сброда.

– В чём дело?! – крикнул Мак, чем сразу привлек к себе внимание не только своих пионеров, но и доброй половины всего лагеря. – Чё за стадо?! Быстро свалили с лестницы! Построились! Бегом, я сказал!

Мелкие пионеры поспешили встать в строй по два человека, как их и учили, но из-за суеты вышло это у спиногрызов далеко не с первого раза. После пары тычек и персонального подзатыльника для Ивана, Макару всё же удалось собрать некоторое подобие построения, после чего он медленно повел отряд на базу – к Южному корпусу. Дважды они останавливались, чтобы разойтись и сойтись заново, но по итогу конечная точка их пути с горем по полам всё же была достигнута. Строгим голосом Макар приказал всем собраться в холле и смирно ждать, когда он к ним присоединится.

Зайдя в вожатскую, Мак наскоро откупорил бутылку пива, о которой мечтал всё это ужасное утро, и принялся жадно глотать содержимое. Пиво было легким, словно пушинка, не источало сильного запаха и было куплено специально для того, чтобы чуткое обоняние Элины и других обитателей лагеря не учуяло его от Мака и не заподозрили его честную личность в распитии спиртного. Наскоро опустошив почти половину бутылки и снова бережно ее закупорив, вожатый убрал пиво в тумбочку и решил вернуться к отряду в холле, из которого уже исходили шумные звуки баловства.

– Заткнулись все! – наорал Мак на детей, часть из которых уже устроили забег по комнате. – Бегом по местам!

Пионеры послушались, резко замолчали и расселись по кроватям, изобразив из себя ангелов, которыми они на самом деле не являлись. Вид у Макара был строгий, и некоторые дети не рисковали долго на него смотреть.

– Для тех, кто не умеет себя вести, я знаю одно интересное место, как раз для таких дебилов. Под каждым корпусом есть подвал, в котором когда-то закрывали шумных пионеров. Пару деньков там посидите, глядишь и в людей превратитесь. Может, давайте вернем традицию? Нет? Тогда давайте вы не будете орать каждый раз, когда вожатый сваливает из комнаты?

– Мы не будем кричать – тихо ответила та самая Полина с плюшевым медведем, которого она до сих пор таскала с собой в руках. Чуть ранее Мак для себя отметил, что сама Полина вела себя спокойно и не участвовала в общем галдеже, когда он зашел в комнату.

– Очень на это надеюсь – не сбавляя голоса, сказал вожатый, и прошел к дальней стене холла, усевшись на пионерскую тумбочку. – Короче, экскурсию мы вам провели, теперь давайте пробежимся по правилам. По самым важным правилам! Первое – если вам нужно куда-то отойти, говорите мне, или Зарине. Не важно, куда – в буфет, или просто выйти проветриться или покурить, спрашивайте по каждому поводу. Не дай бог я вас не увижу в поле зрения, тогда пеняйте на себя! Ясно?