– Оставайтесь на месте, гражданин! Сейчас подойдем. Гаврилов, где чертов проход?

– Справа, сто метров!

Бойцы побежали к проходу в заборе, а я, пошатываясь, подошел к люку. Из глубины на меня смотрело перепачканное лицо Жанны, прижимавшей к груди сверток с кодексом.

– Дождись, пока они уйдут, – прошептал я, садясь рядом. – Лишние допросы и проблемы тебе ни к чему. Сохрани книгу для меня, и не пытайся на меня выйти, поняла? Я сам тебя найду.

– Хорошо, сударь! Ты ведь Вайнер, верно?

Я молча кивнул. Тоже мне, откровение…

А полицейские уже нашли проход и спешили к нам. Времени мало. Я взялся за тяжеленную крышку люка и потянул на себя, как Жанна меня остановила.

– Подожди.

Закусив губу, она пошарила рукой где-то внизу и протянула мне маленькую карточку с золотистой каймой.

– Ищи меня здесь.

Люк с лязгом встал на место.

– Поднимите руки, гражданин! – меня окружили полицейские. – Вы пойдете с нами! Где остальные?

– Больше никого не было, – я незаметно убрал карточку в рукав и поднял руки. – Я был один.

***

– Так. Еще раз… – молодой дознаватель в форме лейтенанта устало потер глаза и с презрением посмотрел на меня. – Что вы делали на улице Евграфьевской? Вы были свидетелем нападения на набережной Нахимова?

– Перечитайте показания, я все там записал, третий раз говорю. Может, перестанете тратить мое время?

Он с усмешкой ткнул в исписанные моим почерком листы бумаги.

– Думаете, я в это поверю? Что сперва вы были во Дворце на Инициации цесаревича Романа, а когда там случился теракт, каким-то чудесным образом увели за собой погоню, положив троих заговорщиков? Один? Чушь полная! Вы с самого начала не сказали ни слова правды!

– Двоих заговорщиков. И вы забыли добавить "ваша светлость", – поправил я. – На каком основании вы решили мне не верить?

– А с чего я должен?

– Тогда в чем я обвиняюсь? Ведь с ваших слов выходит, что я подозреваемый, а не свидетель?

– Обвинения? Да вы же… Вайнер! – выпалил он, побагровев.

Из-за двери доносился шум переполненного отделения полиции. Спецслужбы наконец-то взялись за работу, и теперь на улицах гребли всех подряд. Арестов и привозов было столько, что свидетели сидели в очереди по всем коридорам. Полицейские дознаватели и опричники работали на износ. Готов спорить, Император потребовал к утру найти всех причастных, так что ночка их ждала жаркая.

И на меня опытных людей не нашлось. Вот и приходится теперь терпеть этого зелёного выскочку, по-видимому, решившего выделиться перед начальством.

Я улыбнулся.

– И вы решили, раз из опального рода, значит, виновен. Очень мудро. Кстати, я здесь уже больше трех часов.

– И что?

Я тяжело вздохнул.

– По закону, без ордера и приказа опричников задерживать дворянина вы можете не больше чем на два часа.

Лейтенант изменился в лице. Нахальное выражение сменилось недоумевающим. А я добавил.

– Два сахара.

– Какие еще нахрен два сахара? – он чуть не вскочил с кресла. – Вы издеваетесь, Вайнер?!

– Опять же по закону через два часа вы обязаны накормить свидетеля или обвиняемого. К ужину я буду кофе по-венски. И два сахара.

– Бред какой-то… – прошептал он и уставился на экран.

– А еще вы не можете меня удерживать против воли. Я могу понадобиться государству в этот сложный момент, учитывая мой опыт. Это в ваших же интересах.

– Что за опыт? – насторожился он, все больше чувствуя себя неуютно. – Я смотрел ваше дело. Вы только что поступили в Михайловскую Императорскую Академию после военного училища. У студентов нет никакого боевого…

– Вы не все файлы посмотрели. Зайдите еще раз в мое личное дело. И справа увидите вкладку "для служебного пользования".

Глянув с недоверием, он защелкал мышкой.

– Не открывается без пароля.

– Потому что доступ туда – только для опричников в чине от генерал-майора и выше. Но я разрешаю. Вводите пароль: а, пятьдесят семь, тридцать, двадцать восемь, м. С большой.

Лейтенант ввел пароль и уставился в монитор. Его лицо медленно вытянулось. Он посмотрел на меня округлившимися глазами и побледнел.

– Террористы скинули мою машину в кювет, так что я надеюсь, вы предоставите мне одну, чтобы добраться до дома.

А за его спиной открылась дверь, в кабинет вошел усталый мужчина лет пятидесяти в форме майора опричнины. Быстро бросив наметанный взгляд на меня, он с усмешкой подошел к полицейскому.

– Ну что, Щёкин, вы закончили с его светлостью?

Лейтенант молча щелкнул мышкой, видимо, закрывая окно, и медленно поднялся.

– Господин майор, у нас еще свободные машины есть? – пробормотал он, стараясь не смотреть на меня. Тот кивнул, щурясь на меня с широкой улыбкой.