Я видела вокруг сожжённые деревья на фоне блеклого солнца, извилистые глубокие рытвины в земле, следы крови на сухой траве и осенних листьях…

Внезапно взгляд зацепился за бесчувственное тело Себастьяна, и внутри все оборвалось.

Он убил его?

Убыл собственного брата? Из-за меня?!

— Себастьян… — судорожно произнесла, не в силах задать вопрос. — Он…

— Жив, — хмуро ответил Габриэль, и я испытала огромное облегчение. — Я не смог.

— Спасибо, — шепотом поблагодарила за все, чувствуя себя в безопасности в этих сильных, могучих руках.

Я позволила себе расслабиться, и он шагнул в прозрачный мерцающий портал, задумчиво прошептав:

— Это только начало.

Не помню, как оказалась в горячей ванне.

Габриэль нависал надо мной, засучив рукава рубашки, и осторожно протирал мою шею и грудь мочалкой, смывая грязь.

— Как ты? — поинтересовался он, и я чуть приподнялась, потерянно оглядываясь по сторонам.

Приглушенный магический свет тускло озарял чужую ванную комнату, клубы теплого пара поднимались от воды и растворялись у самого потолка, аромат мыла перебивал запахи крови и сырой земли, что словно въелись мне под кожу.

— Где мы? — хрипло произнесла, мимолетно взглянув на ворох грязной одежды у двери.

— В моих покоях. Ты в безопасности.

— Надолго ли? — задумчиво прошептала, и рука Габриэля остановилась, замерев на моей груди. — Себастьян вернется…

— Не скоро, — сурово перебил он, и я подняла на него взволнованный взгляд. — Ему нужно залечить раны.

Я разглядывала его лицо, что еще совсем недавно было в крови, а сейчас выглядело чистым и свежим без единой царапины.

Но как?

Исцеление подобного уровня требовало невероятной силы, а учитывая его состояние после безумной битвы с братом, это казалось невозможным!

Я протянула мокрую руку и, не отдавая себе отчет, коснулась кончиками пальцев его виска, будто пыталась удостовериться в действительности.

Габриэль на мгновение закрыл глаза и слегка потерся о мою ладонь, мягко обхватив запястье.

— Было столько крови… — ошеломленно прошептала, и его губы растянулись в печальной улыбке.

— Поверь, принцесса, это пустяк.

Пустяк?

— Твоих ран тоже больше нет, — глаза расширились от удивления, и он опустил мою руку обратно в воду. — Можешь довериться мне еще раз?

Я безмолвно кивнула, и Габриэль чуть крепче сжал мочалку в своих пальцах, отчего мыльная пена потекла вниз между моих грудей.

— Приляг. Я хочу промыть твои волосы.

Я послушно отклонилась, запрокинув голову на край ванны, и позволила этому мужчине касаться моих запутанных волос, что сейчас наверняка свисали до самого пола.

Он бережно перебирал их, нежно намыливал шампунем, делал массаж головы и даже несколько раз ополоснул их чистой прохладной водой, осторожно поливая сверху.

Настоящее блаженство…

Я окончательно расслабилась, едва вновь не погрузившись в сон от столь приятных ощущений.

— Теперь вставай, — его бархатный голос заставил очнуться и открыть глаза. — Еще не время спать.

Мне было комфортно и безумно приятно. Я не испытывала неловкость или смущение.

Этот мужчина единственный кто видел меня без одежды. Он один смог сорвать с меня маску, заставил оголить душу…

Я осторожно поднялась, встав перед ним, и взгляд Габриэля жадно скользнул вниз по очертаниям моего тела, сделавшись значительно темнее.

— Моя прекрасная принцесса, — хрипло произнес он, а затем взмахнул рукой, открыв кран, и перенаправил поток воды, что неожиданно окунул меня сверху.

Я слегка покачнулась и в следующее мгновение оказалась в его руках, укутанная в полотенце.

Он легко вытащил меня из ванны и поставил на пол, сделав шаг назад.

— Теперь моя очередь, — заговорщицки произнес он, и прежде чем я успела что-то ответить, снял с себя окровавленную одежду и залез в мою воду, ничуть не смутившись.

Я зачарованно следила за ним, не в силах отвести взгляд от мощного влажного тела.

Мыльные разводы плавно очерчивали мышцы груди и соблазнительно стекали вниз по животу, мокрые волосы облепляли мускулистые плечи, упругие бедра периодически покачивались, приковывая взгляд к невероятно внушительному члену, что подрагивал от каждого движения.

В какой-то момент мне захотелось выхватить мочалку у него из рук и самой пройтись по рельефу этого великолепного мужчины.

Но гордость, как обычно, не позволила.