Сын довольно трудно реагирует на взрослых. Но с детьми сходится легко. Быстро берёт их под свой контроль, даже тех, что постарше.

Весь такой важный и серьёзный.

Маленький диктатор, честное слово.

Мне нравится за ним наблюдать. Скулы болят от улыбки, а в душе разливается тягучий сироп.

— Мама!

Кирюша замечает меня. Щебечет что-то своим новым друзьям, а после срывается ко мне.

Присаживаюсь, вблизи рассматриваю сына. Выдыхаю расслабленно, понимая, что новых ссадин нет. Нигде не врезался.

Сын с восторгом рассказывает. Быстро тараторит. Так, что даже я не могу его понять. Но стараюсь кивать и хвалить в нужные моменты.

— Пить, — просит, заканчивая рассказ.

— Конечно, — ловлю его ладонь, уводя за себя. — А кушать хочешь?

— Ммм… Да.

Отмечаюсь у аниматора, что ребёнка я временно забираю. Веду в другой зал, где мы до этого сидели с Юрой.

Мужчина уже там, снова работает. А официанты как раз приносят заказ. Точнее… То, что мы уже заказывали.

— Они сохранили? — хмурюсь, рассматривая заказ.

— Нет, конечно. Я попросил повторить, — пожимает плечами. — Или ты не хочешь?

— Нет, хочу. Спасибо, Юр. Я просто не пью напитки, оставленные без присмотра. Это базовая безопасность.

— Конечно, — вижу, что не верит мне. Снова этот внимательный взгляд.

— Я серьёзно! Нет у меня никакой тёмной грустной истории за плечами. Просто мама ещё с подросткового возраста рассказывала, что нужно быть осторожной.

Это действительно так. Всякое может случиться. А ещё я знаю, как иногда система правосудия не справляется…

Я проходила практику в суде. И видела различные истории, после которых мне до сих пор не по себе.

Переключаюсь вновь на Кирюшу. Тот заинтересованно листает меню, рассматривая картинки. Выбирает почти каждую подряд.

— Погоди ты, — обрываю Юру, который начал подзывать официантку. — Он ещё десять раз поменяет решение.

— Ты даёшь ему выбирать? — уточняет мужчина. — Я просто не понимаю, как вообще с детьми коммуницировать.

— Он выбирает. А потом я заказываю то, что Кир на самом деле съест.

— А?! — сын поднимает голову, услышав имя.

— Говорю, что возьму то, что ты захочешь.

Этого сыну хватает, чтобы отвлечься. Мы с Юрой заговорщически переглядываемся.

И ещё раз, когда сыну приносят пасту вместо выбранного салата. Но тот и не замечает подмены.

— Спасибо большое, — кажется, в миллионный раз благодарю мужчину. — Поход сюда… Кажется, что это лучшее, что случалось со мной за долгое время.

— Не преувеличивай.

Юра отмахивается, но я вижу, что ему приятны мои слова. И это ведь правда.

Идеальный день. Не помню, когда было так спокойно в последний раз.

Точно не после появления Дубинина.

Но, к сожалению, всё хорошее рано или поздно заканчивается. И приходится возвращаться к суровой реальности.

У меня даже мелькает трусливая мысль остаться в столице. Никуда не возвращаться, спрятаться до лучших времён.

Но я понимаю, что это будет бегством. Проявлением слабости, которое Дубинин считает. А мне после всего — ещё сильнее оборону держать нужно.

Показательно. Гордо. С Юрой под боком.

— Знаешь, — начинает он, когда мы проезжаем полпути. — Есть одна проблема с нашим браком. Которую Савва заметит.

— Одна? — невесело усмехаюсь, но готова слушать. — Что именно нужно поменять?

— Ну, как бы тебе помягче сказать… Мы женаты?

— Да?

— И вроде как у нас ребёнок общий есть?

— По документам.

Соглашаюсь, не понимая, куда именно ведёт Юра. Говорит туманно, в любую сторону может вывернуть.

А мужчине словно нравится это. Когда он ведёт, а я лишь следую за ним.

— Вот скажи мне, дорогая жена, — произносит ласково, стреляя взглядом. — Раз у нас такая счастливая и дружная семья… Почему мы отдельно живём?

Юра поднимает волну неуверенности. Бросает меня в шторм под названием «облажалась ты, Мара».

Брак всегда был прикрытием. Ширмой, за которой никто не заглядывал. Мне не нужны были какие-то доказательства, совместные появления.

Просто факт. И это работало.

Я не ожидала, что Савва заявится в мой город с желанием остаться. Не думала, что мне нужно будет так сильно с ним воевать.