Со стороны Камня раздалось матерное рычание, но Лис, полностью игнорируя его, устроился поудобней, протянул ладонь и прямо по одеялу ухватил меня за ступню, погладил… Легко и мягко. Приятно.

— Убери от нее грабли! — рявкнул Камень, но Лис лишь улыбнулся насмешливо и ничего не ответил.

И руку не убрал.

Камень стал приподниматься со своего места:

— Договорились же!

— А ты, я смотрю, очень херово договоры исполняешь, — не остался в долгу Лис, — как зашли сюда, так и перестал сразу… А с меня требуешь… Не охуел ли ты, а?

— Прекратите! — повысила я голос, и, пользуясь тем, что меня опять послушали почему-то, продолжила, — что за договор еще?

Парни замерли, затем переглянулись, явно раздумывая, что отвечать и отвечать ли вообще на мой вопрос. Лис продолжал при этом машинально гладить мою ступню, а Камень хмурился, и по лицу его было понятно, что там, в мозгах, серьезная работа идет.

Я, еще больше взбудораженная и напуганная тем, что могу сейчас услышать, явно же что-то нехорошее, не зря же они вот так себя ведут странно, сурово сдвинула брови и резко дернула ногой, выдергивая ступню из ласковых пальцев Лиса.

— Ну? — не знаю, откуда столько дерзости и наглости нашлось во мне, но напирала я серьезно. И отступать не собиралась.

— Блять… — выдохнул после паузы Камень, злобно посмотрел на Лиса, — а все твой язык длинный! Без костей, сука! Нет, чтоб в жопу его себе запихать!

— Сам виноват, — огрызнулся Лис, с досадой убирая ладонь с покрывала. Все равно щупать было уже нечего, я ноги под себя поджала, обе, во избежание диверсий, — нехер было грабли распускать!

— Да ты, сучара… — начал Камень, но я опять бесцеремонно влезла в перепалку.

— Стоп! Потом доругаетесь! Сначала про договор!

Сказала и сама себе в очередной раз удивилась: надо же, все больше и больше наглею! И откуда что берется? Неужели, мама права, и это все — тлетворное влияние свободной самостоятельной жизни? Если так, то мне, пожалуйста, дайте вдвойне! Потому что именно уверенности в себе мне никогда и не доставало.

Парни, между тем, еще немного посверлили друг друга злобными взглядами, а затем Лис, вздохнув, повернулся ко мне и улыбнулся:

— Малыш… Да ничего такого, на самом деле… Ты чего завелась-то? Тебе вообще нервничать нельзя… Отдыхай лучше. Хочешь, я тебе массаж сделаю?

— Вот ты сука! — мне показалось, или в голосе Камня звучало практически восхищение?

— Сейчас не время просто… — ласково продолжил Лис, вообще не реагируя на праведное возмущение Камня, — тебе надо расслабиться… Я помогу…

Я моргнула удивленно, осознав, что он как-то очень уж близко сидит. И руки его уже, практически, под одеялом! Как это случилось? Когда, главное?

Судя по возмущенному мату Камня, он тоже смену диспозиции заметил и оценил. И тут же принял серьезные меры.

Скользнул с кресла, опускаясь коленями прямо на пол передо мной, протянул руки, оказавшиеся неимоверно длинными. Я отшатнулась, но он успел сграбастать меня прямо в одеяле и подтащить к краю! К себе ближе!

Лис, мягким котом подбиравшийся все это время по кровати ко мне, только рот раскрыл в удивлении!

Камень же, не теряя ни минуты, резво облапил меня своими медвежьми ладонями, как-то прямо плотно очень, сильно, потянул на себя, и я, ойкнув, повалилась вперед, едва успев упереться руками в его плечи.

— Маленькая… Это все хрень, — серьезно глядя мне в глаза, заявил он, — ты скажи, что со мной хочешь быть, и все. И никакого гребанного договора…

— Блять, да ты — читер! — рявкнул за моей спиной разозленный Лис, — вот не ожидал такой подставы! А на ринг ты так же выходишь, а? Понятие “честный бой” тебе не знакомо?

— Что? Что это значит? — я, по-прежнему упираясь ладонями в плечи Камня, повернулась к Лису, и тот, оказывается, уже давно придвинувшийся по кровати близко-близко, поймал момент моего поворота и придержал за подбородок, сладко выдохнул в губы.

— Это значит, малыш, что тебе надо будет выбрать… И ты же правильно выберешь, да? Ты же заценила, что я могу?

— Когда это еще она успела заценить? — проревел злобно Камень, — не пизди! Тигренок смотрел! И парни поглядывали! Ты нихера не успел! И Вася не из тех дур, что на тебя, сладкого сучонка, ведутся! Да, Вась?

— Да, Вась? — Лис все еще не отпускал моего подбородка, смотрел настойчиво и жарко, — расскажешь ему? М? Все-все?

— Вася… Маленькая… — недоверие и отчание в рычащем голосе.