Во время первых визитов они подарили нам серебряную чашу Моти Рани и латунную подставку для благовоний Харидаса. Теперь они стали привозить из Миртолы и другие вещи. Они подарили нам латунного младенца Кришну и каменного Кришну с флейтой. Затем они привезли нам небольшую фигурку буддийского монаха, вырезанную в Бирме, и чашу для подаяний. Затем у нас появилась тяжелая коробка с книгами, и выяснилось, что еще несколько таких коробок направляются в ашрам Рамакришны и местный колледж. Еще раньше в другое место отправили пчелиные ульи. Как выяснилось, они просто наводят порядок – выбрасывают, отдают лишние вещи, избавляются от них, в общем, упрощают быт в Миртоле.

Только год назад мы узнали, что у Кришнапрема проблемы со здоровьем. Он сказал, что не хочет, чтобы его беспокоили врачи. Его лечил Тхакур. Тем не менее, поскольку другие на этом настояли, он согласился поехать в Наинитал и лечиться у своего старого друга-врача. Прошло четыре месяца. Почти не было улучшений. «Вы общаетесь с Тхакуром», – взмолился кто-то. – Почему бы Вам не попросить Его продлить Вам жизнь?» «Дело в том, что Он уже продлевает мне жизнь. Уже сейчас», – ответил он.

В октябре он приехал снова, и они с Ашишем вернулись в Миртолу только через несколько дней; впервые остались у нас так надолго. За столом он почти не мог есть, но произошло нечто странное: он отказался от прежних ограничений. Его больше не беспокоило, что едят другие. Он говорил, что теперь, после сорока пяти лет, он сам готов есть что угодно! Единожды или дважды он не мог встать с постели, и его голос и лицо выдавали страдание, но мы не слышали от него жалоб. Он говорил только: «Есть две нити, за которые может дергать Тхакур: вверх и вниз. Сегодня Он дергает вниз».

Когда ему снова становилось лучше, они с Ашишем часами сидели на солнце в саду, иногда немного читали, разговаривали, отдыхали, созерцали огромные заснеженные вершины, цветы и птиц. «Хорошо. Всё хорошо», – очень ласково говорил он. Он был похож на спелый плод, и я понимала, что такие плоды долго не держатся на ветке. Они уехали в Миртолу, но через месяц его привезли снова, на этот раз в больницу. Мы не удивились, когда на следующий день рано утром нам сообщили по телефону, что его отважный и величавый корабль отчалил. Больше сотни жителей местных деревень вышли навстречу катафалку; они по очереди с любовью просили, чтобы им позволили пронести его тело последние мили до тихого места кремации в Дандешваре. Это было необычайно трогательное шествие – не столько смерть, сколько триумф. Кришнапрем прожил среди этих людей тридцать пять лет, и его почитали во всех окрестных деревнях Миртолы.

Есть старинная поговорка: когда цветет лотос, не нужно приглашать пчел. Они прилетают сами. Кришнапрем не искал учеников, не позволял никому себя рекламировать. Однажды на улице к нему подошел какой-то человек и, явно узнав его, демонстративно спросил, где теперь «профессор Никсон». Кришнапрем просто отвернулся, бросив ему небрежно: «О, он давно умер». Он также не позволял другим делать его главным лицом в ашраме. Нигде в ашраме не было видно его фотографий. Лишь один портрет его Гуру, Шри Яшоды Маи, до сих пор висит в маленькой комнате, где она некогда жила. Однако мы видели, что с годами поток паломников в Миртолу, мужчин и женщин из разных стран и со всех уголков Индии, только растет.

Но не всем нравился Шри Кришнапрем. В прошлом, до того, как Индия стала независимой, он, безусловно, был настоящей занозой для местных британских чиновников. Большинство из них, проявляя упрямую недальновидность – не понимая, что он отчасти компенсировал некоторые из их многочисленных грехов, вызванных действием и бездействием, – считали, что он предал их, поскольку открыто, вопиющим образом связывал себя с Индией и индийцами, и особенно с индуизмом. Жена одного бывшего заместителя комиссара района так объясняла его эксцентричность: во время Первой мировой он был военным летчиком. (И это правда). Но однажды его самолет потерпел крушение, и он получил очень серьезную травму головы. Конечно, с тех пор он так и не оправился!

Теперь его имя знают многие. Две его книги, «Йога Бхагавад-гиты» и «Йога Катха-упанишады», а также статьи в «Арийском пути» привлекли внимание проницательных людей, которые искали наставлений на духовном пути. Постоянно появлялись люди из Англии, Франции, Голландии, Канады, Соединенных Штатов, Южной Америки. Некоторые приезжали в Индию, разочаровавшись в тенденциях жизни, которые, казалось, набирали обороты на Западе – в насилии, вульгарности, материализме, отсутствии каких-либо целей, кроме заработка и удовольствий. Они приезжали в поисках чего-то – но не знали, чего именно. Прослышав о Кришнапреме, они добрались до Миртолы, и некоторые из них уже тогда или немного позже стали постоянно жить при ашраме. Если кому-то приходилось возвращаться к работе, чтобы заработать на жизнь, они приезжали снова из года в год, чтобы ненадолго – на возможное для них время – возобновить общение и зарядиться вдохновением. Другие, более эгоистичные люди, хотели просто распутать сложный клубок своих личных отношений. Нередко люди также проникались романтической идеей о жизни в «ашраме в глубине Гималаев», главным образом, чтобы избежать досадных обязанностей у себя дома.

Шри Кришнапрем в саду своего Ашрама

К счастью, неподходящие люди всегда быстро отсеивались. В конце концов, сон на полу, завтрак, состоящий из стакана холодной воды и кусочка фура, один прием твердой пищи в день, полдневный прасад не выглядят так уж романтично. Правда, одно время наверху, на застекленной веранде в дальней части святилища проводились послеобеденные чаепития, и это время было особенно приятным. Хлеб, который пек сам Кришнапрем, с медом из ульев в саду или вареньем из местных абрикосов, был соблазнительным лакомством. Позднее от чаепитий пришлось отказаться, поскольку он решил, что если в ашраме подают чай, то все рабочие, которые ухаживают за коровами и возделывают поля ашрама, тоже должны участвовать в чаепитии, а это составило бы существенную статью расходов в скудном бюджете. Однако, пожалуй, красноречивее всего продемонстрировал суровый аскетизм жизни в ашраме Харидас. Однажды утром он пришел завтракать в дом и, просияв, воскликнул: «Как же я люблю роскошь!». Роскошь? Прислужник просто принес ему ведро горячей воды для утренней ванны.

Одно дело – западные почитатели и поклонники Шри Кришнапрема, но еще необычнее было большое число индийцев, которые приходили к Шри Кришнапрему, оставаясь его верными последователями. В Индии есть известные ашрамы, где можно увидеть, как иностранцы сидят у ног индийских гуру, но я не знаю никого, кроме Кришнапрема, кто, будучи «иностранцем», смог бы заинтерсовать стольких индийцев. Среди этих людей – правительственные чиновники, успешные бизнесмены, юристы, махараджи, преподаватели, полицейские и военные, многие обычные люди, а также многочисленные женщины. Ему выпала честь стать человеком, который сумел разрушить национальные и кастовые барьеры. Впитав духовные учения великих риши и святых, которые тысячелетиями передавались в этой стране, и прожив праведную жизнь, он вновь пробудил и укрепил в индийцах уважение к своему духовному наследию. Их глубоко тронуло, что ради Индии он решил отречься от Запада, но его почитают, уважают и любят потому, что он посвятил жизнь древнему идеалу – поиску единства с Вечным и Нетленным. Они зажгли свои факелы от его огня.