Поэтому я записалась в спортзал только для женщин. Этот громила не смог войти, что дало мне время полностью переодеться в другой наряд, прежде чем выскользнуть через черный ход. У меня в запасе два часа. Пройдет совсем немного времени, и Лука наверняка заменит его женщиной.

Когда я не реагирую на его комплимент, Дмитрий тяжело вздыхает и наконец переходит к делу.

— Хочу извиниться за то, что использовал информацию против тебя, для своих целей. Мы с тобой похожи, Ара, в том смысле, что оба оппортунисты9. С моей стороны кое-что изменилось, и теперь я считаю свое дело срочным. Боевой ринг стал дополнительным бонусом, потому что мне нужно было выпустить пар.

Я скрещиваю руки на груди. Не столько удивлена предательством Дмитрия, сколько разочарована. Он, как ни странно, единственный человек, которого я могла считать союзником, хоть и с большой натяжкой. Общаясь с Дмитрием, я знала, что за фасадом плейбоя скрывается холодный и расчетливый мужчина.

И в одном он прав: мы оба ищем возможности. И если ради своих целей нам нужно использовать друг друга, мы так и сделаем.

Если я все еще жива, значит, информация, которую он передал Луке, не была для меня смертельной. Похоже, Дмитрий упустил некоторые детали, способные свести меня в могилу.

Мне хочется его ненавидеть, но я цепляюсь за мысль, что мы и дальше будем использовать друг друга ради собственных целей. Я это уважаю, потому что сделала бы то же самое с ним.

Я тяжело вздыхаю:

— Что ты сказал Луке?

— Во-первых, позволю себе интересное наблюдение. Я почти уверен, что Лука не собирается убивать тебя. Судя по тому, что я видел в пятницу вечером, он, похоже, очарован твоей ядовитой натурой.

Я фыркаю:

— Очень интересное предположение, особенно учитывая, что моя жизнь висит на волоске.

Уголки его губ медленно поднимаются в улыбке:

— Будто бы она не висела с того момента, как ты начала копать под семью Армани. Я всего лишь сказал ему, что ты хочешь узнать что-то о людях в масках и о двух ликвидациях, на которые ты пошла ради этого. Но на самом деле, сегодня я позвал тебя, чтобы предложить помощь.

— О, так ты все еще на моей стороне, да?

— А я разве был не на твоей стороне, Арабелла? Ты используешь обстоятельства, и я тоже. Ты хочешь что-то от этого партнерства и не остановишься, пока не получишь. Я ничем не отличаюсь. Так тебе нужна моя помощь или нет? Тебе ведь нужно, чтобы Иван вернулся, верно? Тогда Лука, вероятно, уедет в Италию вместо него?

Челюсти у меня сжимаются. Именно это мне и нужно, и я злюсь, что Дмитрий видит меня насквозь. Хотя, чему тут удивляться? Ему тоже это выгодно, только вот я уже не уверена, что конкретно он хочет от этой игры. Сначала я думала, что он просто хочет уничтожить своего отца, но, похоже, что-то изменилось, раз он решил ускорить ход событий.

Но он все еще мой единственный союзник.

В голове всплывает лицо Луки, и возникает незнакомый намек на чувство вины. Я подавляю его, возмущенная самим его появлением.

Ни за что на свете не позволю себе проявление чувств по отношению к Луке.

Все по-прежнему. Я зашла так далеко не для того, чтобы остановиться.

Я поспешно признаюсь, будто мне нужно выгнать из себя эти мысли, проговорить свои намерения вслух, чтобы не дай бог не дать слабину и начать жалеть Луку:

— Есть вероятность, что если Дарио ошибется, Лука позовет Ивана разбираться с братом. Не знаю, уедет ли он насовсем, но я готова рискнуть.

Что-то должно измениться. Потому что я меняюсь.

А мне нельзя меняться.

Ни ради него.

Ни ради себя.

У меня есть только моя месть, напоминаю себе, как мантру. Пусть твердая решимость обвивает меня, как петля. Я не предам память о матери, как остальные. Не смогу отпустить ее, пока он не умрет. Я отказываюсь верить, что влюбилась в чудовище.

Дмитрий обдумывает мои слова:

— Помню, что раньше братья были близки. После смерти отца между ними возникла ощутимая пропасть. Так что Дарио может оказаться более уязвимой мишенью.

— Это мне уже известно, — шиплю я.

— Если отец уже заставляет тебя встречаться со свахой, значит, твоя свобода ускользает. Надеюсь, у тебя уже есть план?

— Да. Но, Дмитрий, я не собираюсь тебя впутывать. Поверь, так будет лучше — вдруг все пойдет наперекосяк.

Я обдумывала варианты и снова и снова возвращалась к этому решению. Чувствую крошечный оттенок сомнения. Сначала я думала, что это обычный расчет, трезвая оценка рисков. Но, сидя в этом кабинете, понимаю, что причина может быть другой.