– Как классно, вижу вам там и правда весело было сегодня! Нравится гостить у бабули с дедулей?

– Да! – громко звенит её голосок.

Ещё немного разговариваем о всякой ерунде и уже прощаемся, потому что Юле пора умываться и ложиться в кровать. Откидываю трубку на пассажирское сидение, провожу ладонями по лицу, умываясь воздухом, и тупо не знаю, чем забить время. Завожу двигатель и стартую. Прихожу в ясное сознание, только когда паркуюсь возле дома Миронова.

Набираю ему, он отвечает далеко не сразу. Раза со второго.

– Дома?

– И тебе привет, Мишаня. Да, я дома.

– Напомни квартиру. Забегу ненадолго.

Глеб называет номер, и я поднимаюсь на этаж. Выхожу из лифта, дверь уже предусмотрительно для меня открыта, прохожу, начинаю разуваться, и вдруг мой взгляд падает на знакомые женские кроссовки.

Если бы у меня была шерсть, то сейчас бы она встала жёстким гребнем по всей хребтине. По телу пробегает волна мурашек, оставляя на коже неприятное, болезненное ощущение. Прохожу в гостиную и застаю Глеба, лакающего чай с каким-то бутербродом.

– Где она?

– Ты о ком? – удивлённо поднимает он брови.

Думает я совсем дурак?

– Лариса где?

– А-а-а, в спальне, но не советую туда идти, – бросает он спокойным тоном, а у меня мгновенно сердце перестаёт качать кровь, дыхание спирает, кишки в тугой узел скручивает, и башке звенят колокола.

Подлетаю к Мирону и наваливаюсь сверху, кружка с чаем летит на пол и разбивается вдребезги, сраный бутерброд разлетается ошмётками по дивану. Хватаю его за грудки и вжимаю в спинку дивана.

– Ты совсем охренел? Идиота из меня решил сделать?

Глаза Мирона мгновенно темнеют, и меня окатывает волной его холода.

– Руки убрал, – говорит спокойно.

Отпускаю его, но мысленно уже готовлюсь к тому, что если он хоть пальцем притронулся к Ларе, то я просто его закопаю. Сначала его, а потом и её. Встаю и сам иду на поиски.

– Крен, я сказал, не ходи. Ты плохо понимаешь?

Но я уже не слушаю. Первая дверь летит с хлопком в стену. Никого. Двигаюсь дальше. Рывком открываю вторую дверь, но сразу же успеваю её поймать и придерживаю, потому что наконец-то вижу её.

Мурашка сидит за ноутбуком и разговаривает на английском с каким-то парнем. Меня она не замечает, потому что в наушниках. Подвисаю на ней. Сам не замечаю, как делаю шаг в комнату, но в этот момент Мирон грубо дёргает меня назад и закрывает перед моим носом дверь.

– Не мешай девчонке работать! Сказал же не ходить.

– Я правильно понимаю, она у тебя с самого первого дня, как ты скинул мне фото? – продавливаю вопрос, при этом мои брови стремительно сдвигаются к переносице.

– Допустим.

– Ну ты и ублюдок, Миронов.

– У меня были хорошие учителя. Поковыряйся в своей памяти, может, и свои грешки вспомнишь.

И я понимаю, о чём он. Это мне ответочка за Яну Белову прилетела. Девушку, в которую он так не вовремя втрескался.

В то время нам надо было собирать компромат на её супруга – бизнесмена Белова Алексея, но Глеб каким-то образом умудрился влюбиться в неё и чуть не запороть все наши труды. На тот момент меня волновал лишь результат. Работа превыше всего. Деньги. Все. А на то, что происходит с этой Беловой, мне было по большей части плевать. Наверное, самое дерьмовое о чём я потом не раз сожалел, это тот момент, когда её упоротый садюга – муж переломал ей рёбра, а я, как последняя скотина это знал, но вдалбливал бедной девчонке, чтобы она даже не думала всё испортить. По сути, сказал ей, чтобы терпела боль, но довела до конца своё обещание – достать ключи от личных кабинетов её супруга. Пообещал, что как только она это сделает, мы сразу решим вопрос с медпомощью. А потом, всё так закрутилось, что я тупо о ней забыл. Как о чём-то малозначительном. Мирону и вовсе ничего не стал говорить. Более того, до сих пор не сознался. На данный момент, он знает лишь об отдельных эпизодах, и я не знаю, смогу ли когда-нибудь ему рассказать. Разорвать его душу повторно. Потому что до сих пор, его раны не зажили, продолжая испускать мутную сукровицу. Чуть тронь и вскроется.

Кто я, если не последняя, конченая тварь? И кажется, сейчас бумеранг начинает ко мне возвращаться.

Один – один, Глеб. Заслуженно.

В полном молчании возвращаемся в гостиную. Миронов тут же скрывается на кухне, а потом появляется с бокалами и бутылочкой хорошего коньяка.

– Выпьем?

Киваю и утыкаюсь лбом в свои руки, сложенные в замок.

– Как она? Делилась, почему ушла из дома?

– Нет. Я пробовал спросить, но там стена высотой в пять этажей и толщиной как у крепости.

– Ты же с ней не… – начинаю, но сам понимаю, что сейчас пронесу пургу.

– Я в твоих глазах настолько конченная мразь?

– Понял, – бросаю и, если честно – испытываю реальное облегчение. Миронов подаёт мне бокал, и я сразу делаю глоток. По гортани и далее в желудок проникает приятное тепло, и я удовлетворённо прикрываю глаза. – Сорян за то, что устроил. Клининг на мне.

– Забей. Но, было весело за тобой наблюдать. Не такой ты и замороженный, оказывается. Я думал, кроме дочери и бабла тебя в этом мире вообще ничего не интересует.