– Да нечего рассказывать. Я считай, сирота, вот и все.

– Не понял? У тебя же мать есть и Толик.

– Вот именно. Ты же их видел… В общем, вчера ездила туда и забрала все свои вещи. Думала, хоть в этот момент мама будет как-то нормально себя вести и, быть может… может, хоть одно ласковое слово от нее услышу. Но нет. Это еще раз дало возможность мне понять, что я для нее пятое колесо в повозке и всю жизнь им была. Никчемная, ненужная, до невозможности опостылевшая дочь.

Миша выдерживает паузу, видимо, раздумывает, что сказать.

– Ты говоришь, а я твою мать порвать хочу на мелкие клочки. Веришь? И в то же время мне не по себе от моих чувств, ведь она твоя мать. Та, что дала тебе жизнь, – Миша встает, подходит ко мне и садится передо мной на колени. Заглядывает в глаза. – Больше не плач из-за нее и одна туда ни ногой. Нахрен себя так доводить.

– Угу, – громко шмыгаю носом. – Да мне там и делать больше нечего, даже вещей моих нет. Все связи разорваны. Просто… грустно стало, что у всех хорошо и родители замечательные, а у меня вот так.

– Мур, не у всех. Семьи разные бывают. Есть и те, кто в детдоме вырос. Да у тебя такая мать, поблагодари ее за то, что дала тебе жизнь и отпусти с миром. Пусть теперь живет, как ей того хочется.

Слушаю его и вдруг начинаю улыбаться.

– Миш, знаешь что?

– Что?

– Я вообще не помню, чтобы ты так много говорил. Думала, ты тупой качок, – выдаю и зажимаю рукой рот, чтобы не расхохотаться громче.

– Ну, недалеко от истины, – улыбается он и утыкается лицом между моих коленей. – Не скажу, что я особо разговорчив. Дочь не в счет. С ней и часами могу общаться.

– Прикольно.

– Толик тебя не обижал? – поднимает голову и смотрит на меня упор. – Говори, если что, я проведу с ним поучительную беседу, – злобно улыбается и прохрустывает шейными позвонками.

Закусываю губу и молчу. Так хочется вылить на Мишу всю правду о нем, рассказать, пожаловаться, поплакаться в жилетку, выпустить всю свою многолетнюю боль и травму. Но я не могу. Этот секрет заперт во мне на уровне минусового этажа. Закрыт на огромный амбарный замок, а дверь намертво заварена сварочным аппаратом.

Мотаю головой и без зазрения совести вру.

– Его не было дома. Все в порядке.

Он все еще сканирует меня взглядом и кажется, что совсем мне не верит, но тоже подыгрывает, кивая в ответ, а после повторно меня удивляет.

– Лариса, ты пойдешь со мной на свидание? – спрашивает и сразу встает. Садится на свой стул и делает глоток чая.

Миша спрашивает! Не ставит перед фактом, как я привыкла получать от него информацию, а спрашивает. Ой-юшки, да он даже покраснел! Немного совсем, но все же.

– Завтра вечером, – добавляет он, и его уши тоже приобретают красноватый оттенок.

Милота!

– Пойду, – отвечаю с придыханием и ощущаю, как лежащее на дне со вчерашнего дня настроение, стремительно поднимается вверх. – Разве у меня есть выбор?

– Сказал бы – да, но – нет.

И мы оба прыскаем смехом, отчего Миша нечаянно задевает локтем кружку, она падает на пол и разбивается.

– Бля! – выдает он и подскакивает со стула.

– Забей! Это на счастье! – отбиваю и смеясь убегаю за тряпкой.

Лара

Сегодня все будет насыщено событиями. Во-первых, у меня первый рабочий день в школе английского языка. Во-вторых, я иду на свидание с Мишей.

Свидание! С Мишей! Самой не верится, что согласилась, но, мне кажется, он действительно начал меняться, не такой грубый и наглый. И хоть я и сказала, что между нами ничего не может быть и про разные цели по жизни, но… Возможно, вчера я была эмоционально уязвима, потому что мне захотелось ответить ему “да”. Но я солгу, если скажу, что не беспокоюсь о том, что допускаю большую ошибку. "Ладно, как-нибудь прорвусь" – даю себе установку и бегу собираться на работу.

Приезжаю на Пролетарскую заранее, чтобы познакомиться с коллективом и рабочим процессом в целом.

– Лариса, здравствуйте! – радуется Максим Валерьевич. – Как всегда, ответственно подходите к делу, – говорит, поглядывая на часы.

– Здравствуйте! Да, решила, что в первый день, лучше не опаздывать, – смущаюсь и делаю наивные глазки-бусинки.

– Ну, тогда добро пожаловать в школу “FlyEng”! Давайте, проведу экскурсию, – воодушевляется мой историк и по совместительству руководитель.