Жизни. Врачи утверждали, что ходить она не будет никогда, многие кости оказались растёрты в порошок, весь тазобедренный комплекс представлял из себя жуткое зрелище, не поддающееся восстановлению, но родители у Лены Сахаровой обладали куда большими ресурсами, чем даже врачи в лучшей из клиник Москвы. Чудом, огромными деньгами и ворохом подписок о неразглашении им удалось добиться для своей девочки сверхсекретной операции. Девушку, у которой всё ниже груди представляло из себя деформированные переломанные ткани, забрали, а через две недели вернули назад, вместе с сопровождением из десятка очень неразговорчивых людей.

Уже нормальную. В смысле ноги внизу и ровные, руки вверху и прямые, пися посередине и впродоль, а вовсе не поперек. И жопа тоже одной дыркой, если ты, сука такая, не до конца всё разглядел. Хам. Гад. Ненавижу.

Мораль этой истории была в том, что до этого печального инцидента Лена была известным хакером, но после нескольких лет, «вернувшись» на родные сайты из Японии, она стала никем. Ей пришлось бы начинать с самого нуля, чего она, лучшая из лучших, не хотела. Поэтому, в своё время, как следует позанимавшись со мной, а затем еще и получив полгода практики, Киберсойка захотела сократить время «раскрутки», поэтому и воскресила Бадасса, представившись им.

Пусть в совершенно других кущах, а вовсе не в Токио, пусть даже для того, чтобы подтвердить свою квалификацию, так сказать…

— А посоветоваться со мной тебе помешала гордость? — мрачно спросил я, — Не говорю о принятии помощи, просто посоветоваться?

В ответ я услышал запальчивое и на русском, что являюсь существом мужского пола, а она, Лена, как я мог недавно убедиться, женского. А им, бабам, не особо нравится, когда мужики мало того, что не обращают на них внимание, мало того, что трахают не их, так еще, как оказалось, и вообще на стороне кого-то трахают! Дополнительно! А внимания не обращают, козлы! И мама, как назло, из Японии уехала. И врут календари. И вообще она самая старая среди всех этих писюшек. Так что да, госпожа Сахарова изволили кинуть господина Кирью, намекнув на паре форумов в жопе даркнета о том, что Киберсойка и Бадасс одно и то же. А теперь появившийся подражатель угрожает своим существованием вбить ленкино реноме ниже плинтуса на веки вечные. А еще некое хамло её только что посмотрело, как больного хомячка, а потом одело… как ребенка.

— Думаешь, со мной это сработает? — ровно спросил я.

— Ну… — пробубнила Сахарова, но тут нас прервали.

В раздевалку ввалилась сильно потрепанная блондинистая румынка, щеголяющая лишь в нижней части своего национального костюма, но по-прежнему крепко сжимающая гуань дао. Выглядела она… побитой. По глазами наливались фингалы, нос был сломан, левая рука висела плетью. Да, потрепанной, но отнюдь не сломленной. Увидев нас, девушка вяло взмахнула своим оружием, а потом пробормотала что-то, что понять можно было и не зная языка.

«Убирайтесь. Мне переодеться надо».

Не удивительно, учитывая голый торс воинственной иностранки. Хотя там, в принципе, стесняться было нечего по причине отсутствия всего, кроме сосков.

Требование я счел логичным, поэтому, захватив пискнувшую Ленку, зачарованно пялящуюся на окровавленное лезвие алебарды, невозмутимо провел её мимо полуголой неадекватной девицы и её оружия. Вроде, всё что нужно и не нужно мне показали, поэтому можно вернуться назад в кафе. Заглядывать в комнату отдыха мне… не хотелось. Что бы там не произошло, оно меня никак не касается, тем более что там уже находятся какие-то люди, входящие и выходящие из помещения с озабоченными лицами.

— Ты злой и желчный сухарь, Акира Кирью, — прокомментировала мои выводы Сахарова, принимая от меня чашку кофе, — Но мне плевать на местные проблемы, свои есть. Ты мне поможешь?

— Зачем? — осведомился я, — Твои деньки в дарквебе давно позади, твои родители мультимиллионеры, через месяц тебе исполняется двадцать один год. У тебя нет ни одной причины восстанавливать своё имя в сети.

— Я была лучшей! — возмущенно зашипела рыжая в ответ, — Самой лучш…

…и она замолчала, уставившись мне через плечо. Обернувшись, я увидел на большом мониторе, через который ранее наблюдала бои парочка рабочих, довольно неприятное зрелище. Крепкий и неестественно широкий тип с голым торсом сидел на своем лежащем противнике, избивая его в мясо. Физическая сила широкоплечего была крайне велика, брызги крови летели от каждого удара, а на крики судьи победитель не обращал внимания. Трибуны восторженно гоготали, слышали аплодисменты и азартные выкрики.

— Боже, какой ужас… — прошептала Лена снова на русском.

— Мир «надевших черное», — уронил я, разглядывая, как глубоко дышащий победитель, весь в брызгах крови, поднимается с… ну да, скорее всего, трупа. Даже нельзя сказать, кем был человек раньше, его голова сильно пострадала от мощных ударов маньяка.

— Это не мир, это ад, — хрипло возразила мне девушка, — Акира, не знаю, чем ты здесь занимаешься, но я была бы рада, если бы ты прекратил. Ты не должен… не должен быть среди всей этой грязи.

— А я бы хотел, чтобы ты никогда не попадала в больницу, чтобы не напоминать сейчас гениально зашитую лягушку.

— Эй…!

Получилось её слегка отвлечь, но затем глаза русской снова прикипели к экрану. Там стоял недавний убийца, потрясая кулаками в победной стойке, а к нему аккуратно подходил с микрофоном сам Тануки Ойя. Я нахмурился. В простом бою фигура его величины бы не вышла. Хотя… без разницы. Может, хотят нового «лидера» к нам запустить. Есть дела поважнее.

— Слушай, Лена, давай договоримся так. Я в свободное время попробую узнать, кто притворяется Бадассом, но если это окажется чересчур трудным, то мы замнем это дело. Мне проще помочь тебе поднять репутацию с нового имени, чем возиться с этим. Это может быть ловушкой, понимаешь?