Люто всё это время оставался без сознания. Рем, оглянувшись на него, убедился, что с ним всё в порядке, после чего подобрал бутылку, недопитую Каином, и влил всё её содержимое в рот раненого друга. Каин мужественно выпил остатки алкоголя и закрыл глаза, ожидая самого худшего.

Рем достал иглу с нитью и поднял её над одной из самых глубоких ран. Кровь стекала по его лицу, левый глаз ничего не видел, а руки предательски дрожали, но он отказывался бросать своих товарищей.

Ужасно громкий взрыв сотряс город, разнося на части склад с реагентами где-то неподалёку. Вокруг стали слышны крики людей, всполошённых новым бедствием, бегущих посмотреть, что происходит в месте, откуда валил дым. Это был сигнал к началу прорыва из города. Сейчас или, возможно, никогда. Рем взглянул на кучу золота, высыпанную из мешка, и лежащий неподалёку труп человека из Длани. Слеза стекла по его щеке, он дал себе пощёчину и с усилием повернул голову к глубоким кровоточащим ранам.

Под сдавленный стон Каина он взял тонкую иглу и воткнул её в кожу товарища.

Илай всегда любил слушать сказки.

В детстве ему казалось, что всё, о чём рассказывают родители, — это правда. Все истории о далёких землях, бескрайних лесах и удивительных животных, которые сошли со страниц книг, не могли лгать маленькому мальчику, жадно ловившему каждое слово.

Сейчас же, будучи уже взрослым, он направлялся к месту, которое, возможно, было самым опасным в мире. Однако, несмотря на это, какая-то часть его души горела от предвкушения.

Выжженные земли всегда были источником множества историй и легенд. Они пугали как детей, так и взрослых. Истории об ужасах, царящих в этой местности, рассказывались ночью у костра. А слова немногих реальных очевидцев передавались из уст в уста, обрастая всё новыми, порой жуткими, а порой и абсурдными подробностями.

Однажды Илай стоял в карауле вместе с человеком, который вернулся живым из этих мест. Он не любил рассказывать о своём походе, сколько бы его ни расспрашивали. По его глазам было видно, что это не самое приятное место, где ему довелось побывать, а пробивающаяся седина в его ещё молодом возрасте красноречивее всего говорила о пережитых ужасах.

В тот день кто-то решил рассказать очередную историю о порченных. Возможно, тот, кто предложил это, хотел разговорить ценного очевидца, а может быть, просто не понимал, что эта тема может быть болезненной для него. Но, к удивлению всех, после нескольких историй седовласый не сдержал улыбки, а затем тихо рассмеялся.\

«Всегда было забавно, во что люди превратили эти проклятые земли. Огненные шторма? Призраки прошлого? Брошенные города? Лишь пустошь, скалы и полчище тварей, которые хотят вцепиться тебе в глотку и раскрасить твоей кровью ближайшие окрестности. Нас было шестеро. И лишь я один смог вернуться, оставив своих товарищей на растерзание этим тварям. А ведь мы даже не смогли далеко продвинуться. Мой вам совет. Держитесь подальше от этих мест. Там есть только смерть и камни. Этого вы и здесь найдёте, если захотите».

Интересно, насколько искренним он был в тот момент? Скоро и сам Илай станет тем, кто ступит на запретные земли. Пока же вокруг не было ничего примечательного. Блик почти сразу же свернул с широкого прохода между скалами, отыскав за одним из пожухлых кустарников едва заметную тропу, ведущую вглубь гор. Тропа была довольно узкой и постепенно поднималась, а чуть погодя и вовсе начала осыпаться прямо под ногами.

Группа уже забралась довольно высоко, и по правую руку находился обрыв, падение с которого могло бы стать роковым для неосторожного путника. Несколько раз кто-то оступался, и мелкие камушки с характерным звуком падали вниз, создавая эффект миниатюрной каменной лавины.

Каждый раз, когда это происходило, Блик нервно оборачивался через плечо и осуждающе смотрел на виновника шума. Какие мысли бродили у него в голове в этот момент — оставалось загадкой.

Несколько часов не происходило ничего интересного. Тропа то сужалась, то расширялась, большую часть времени петляя между скалами, а вид с неё открывался только на территорию Сареза — лишь поля да небольшие точки, являвшиеся местными деревушками. Костей под ногами не встречалось с тех пор, как они начали подниматься в горы, так что возникло некоторое ощущение безопасности.

Путь тем временем вёл вниз, предвещая скорое пересечение неприятной местности, направление резко поменялось, и группа пошла прямо между двух нависающих над ними каменных скал. Солнце сюда почти не попадало, так что было чуть сложнее ориентироваться в образовавшихся сумерках. Аццо обеспокоенно замотал головой, после чего похлопал Блика по спине и перебросился несколькими фразами. Должно быть, он не в восторге от того, что вся группа сейчас практически как на ладони. Разведчик же проигнорировал это замечание. Он только ускорился, ещё сильнее выматывая команду, видимо надеясь добраться до определённой, одному ему известной точки.

Ориентироваться по времени тут было труднее. Так как солнца не было видно, стоило рассчитывать только на свою интуицию. Илай поначалу пытался отсчитывать время, но быстро понял, что занимается чем-то бессмысленным. Тем временем относительно узкий проход начал резко расширяться, открывая вид на… лес?

Илай поймал взгляд обернувшегося Яна. Он тоже был удивлён, ведь последнее, что ты ожидаешь увидеть в «выжженных землях», — вполне себе целый, нетронутый огнём лес. По крайней мере, нормальным он казался на первый взгляд. На деле же все деревья в нём были неестественно кривые и не походили ни на одно растение, что когда-либо видел Илай. Стволы их были странного тёмного цвета, как будто какой-то маляр ходил тут с кистью и ведром чернил, крася всё, до чего мог бы дотянуться. Некоторые из деревьев, видимо, самых старых, умудрялись прорасти настолько нелепо, что как будто завязались в узел, либо выглядели как пружина, направленная куда угодно, но не вверх. Но, стоит сказать, деревья были вполне живые, если судить по их редкой листве, пусть и желтоватой. Аццо присвистнул.