Дорога показалась слишком длинной и слишком короткой одновременно — да, я баба, могу ради разнообразия противоречить самой себе. Хочу на ручки! Хочу платьишко! Спать хочу, умертвие их всех раздери, так, что готова ложиться прямо здесь.

Мой сонный мозг так глубоко погрузился в самокопание, что я даже не сообразила, что отец с охранниками остановились. Демоны ходят быстро, я почти бежала, чтобы за ними успеть, поэтому и падение мое было, в общем-то, достаточно стремительным… Громким уж точно — потирая на полу копчик, я от души выматерилась, выпуская пар, и только потом осознала, что в склепе как-то неожиданно шумно. То есть — было шумно, ровно до моих матюков.

Я осторожно подняла голову, чтобы наткнуться на взгляд абсолютно разумных, живых глаз моего дальнего прадедушки — прадедушки, который до этого царственно восседал на своем троне, теперь же стоял на обоих копытах и достаточно спокойно отряхивал рубашку.

– Ой, мамочки… — вырвалось у меня.

Меня, как некроманта, не пугал вид умертвий, а в том, что они были поднятыми, сомнений не было. Я отчетливо видела синеватую нить, которая тянулась от них к Лимиру, который как ни в чем ни бывало болтал с Тайроном Златорогим, который кивал и что-то ему отвечал. Отвечал! Умертвия не умеют говорить! Даже умертвия демонов — я-то в курсе, я лично проверяла этот закон в действии!

И только тут до меня дошло самое страшное — все десятки поколений правителей Лимира, сотни лет управлявшие княжеством, все правители, включая жестоких, считавших своим долгом утопить человеческие государства в крови, все князья, считавшие людей только едой, как курочкой там, ну или поросенком… Они все были здесь, живы. Живы, пока бьется сердце бессмертного бога.

Искусственная тьма была цветочками. Вот это — настоящая катастрофа. И сейчас главное, чтобы никто не вспомнил о том, кто в этом виноват.

_____

Итак, картина маслом. Отец стоит и изображает из себя изваяние сурового князя. Я ползу. Малейс висит под потолком. Лин лежит в углу в отключке. Князья давно минувших дней сурово переглядываются и сверкают рогами. Лимиру весело.

И счастье, то есть, лестница наверх, было близко, но тут меня спалили.

– Человек, - принюхавшись, рыкнул Сайрус II.

Я замерла и попыталась притвориться камушком — безуспешно. На меня обратились взоры всех присутствующих в склепе — даже отец посмотрел сурово — такое внимание ой, как не льстило.

И мне бы встать и отряхнуться, но сил уже откровенно не хватало ни на что. Не хватало ещё пропахать землю носом перед венценосными особами.

– Не человек, - не согласился с Сайрусом Плор I.

И все опять уставились в мою ауру. Лимир закатил глаза и махнул рукой:

– Хватит девочку смущать. Что мы все о бабах, да о бабах? Это ещё кто?
– он кивнул на Малейса, который спокойно покачивался в силовом гамаке.

– Предатель, - рыкнул Дэвирон.

– Так убейте, в чем проблема?
– равнодушно отозвался высший демон.
– Чего вы его сюда-то притащили?

Тайрон рядом с ним фыркнул, Дэвирон кивнул своим телохранителям, все-таки слово древнего бога закон, а я… Поняла, что сейчас, или никогда. В смысле, для демона есть вещи пострашнее, чем смерть, и если не отомщу, буду потом до конца жизни жалеть.

– Простите, пожалуйста!

Я поднялась на ноги, держась за стеночку, и сморгнула мошки перед глазами.

– Я Ириадна, не наследная княжна Лимира, моя душа — душа демона, запертая в теле человека, - пафосно представилась я. Нет, древние свитки я таки читала, и если Лимир болтает как не пойми кто, то это не значит, что все остальные демоны не ценят поэтичных формулировок.
– Я приняла свою судьбу, предначертанную мне богами, но я нижайше прошу выслушать мою мольбу.

Я плюхнулась на колени рядом с отцом. Ну а что, мы народ не гордый. Лимиру в общем-то глубоко по барабану, как я с ним разговариваю, но тут-то целая аудиенция. Имидж, все дела.

– Это невозможно, - приподнял бровь Сайрус II.

– Возможно. Моя дочь была человеком.

Я удивленно подняла голову, и, как и все, посмотрела на великого Арта. Не первого, не второго, а просто единственного. Он погиб в бою с Шепчущими, поэтому один рог у него был обломан. Его бы вообще-то подлатали, но осколок рога князя потерялся на поле брани, а прилепливать чужой как-то не положено.

– Я счел, что ребенок не выживет, - холодно заключил он.

В переводе на нормальный язык — девочку убили. Я не была в курсе про эту историю, но не была удивлена. Первым, кто официально предал огласке ситуацию, был…

– Мы отказались от этой практики.

Да-да, именно вы, князь Веллар. Он, кстати, по сравнению с остальными князьями был не таким крупным, рога были не такими развесистыми, но судя по тому, что я читала в летописях, он мне нравился.

– Я слушаю, - напомнил о себе Лимир, который смотрел за перепалкой князей с легкой усмешкой, как смотрят на ссору маленьких детишек.