— Мне нужны ваши корабли, — веско, с расстановкой произнес он, чеканя каждое слово. — Вот чего я хочу, Александр Михайлович. И, поверьте, не стал бы просить, если б не острая необходимость.

Повисла звенящая тишина. Хиляев и Красовский, казалось, онемели от подобной наглости. Переглядывались растерянно, не зная, что и сказать. Такого откровенного заявления они точно не ожидали.

— Да-да, ваш Черноморский космический флот растет не по дням, а по часам, — продолжал меж тем Бозкурт. — Чуть ли не каждый час к вам присоединяются все новые и новые корабли. Мои же дивизии практически не пополняются. Сперва Южный флот понес пусть и не существенные, но весьма болезненные потери, прикрывая ваше отступление из сектора битвы… Надеюсь, вы не забыли об этом и по достоинству оценили нашу жертву?

В последних словах прозвучал откровенный упрек, почти обвинение. Мол, когда вы, русские, драпали с поджатыми хвостами, османы стояли насмерть, спасая вашу шкуру! И теперь вправе рассчитывать на благодарность.

Дамир Хиляев нахмурился, явно задетый этим выпадом за живое. Гордость русского адмирала не позволяла ему мириться с подобными намеками.

— Мы уже говорили вам слова признательности за этот поступок, — процедил он сквозь зубы, сверля Бозкурта колючим взглядом. — Вы хотите услышать «спасибо» еще раз?

— Бросьте, кому нужны сейчас пустые славословия? — промурлыкал Ясин Бозкрут медовым голосом, от которого у Хиляева лишь сильнее зачесались кулаки. — Лучшим способом отблагодарить своего верного союзника будет передача небольшого количества кораблей из ваших дивизий под мое начало. Самую малость. Нет-нет, я даже не претендую на новейшие дредноуты, которые совсем недавно прибыли к вам с космоверфей… Их вы, конечно же, мне не отдадите, это понятно. Я говорю прежде всего о тех старых посудинах второго и третьего поколения из гарнизонных групп звездных систем, через которые мы сейчас проходим. Согласитесь, это, мягко говоря, не лучшие вымпелы, которые вы сами бы хотели видеть в своих дивизиях… Так почему бы не пустить их на доброе дело, укрепив тем самым наш союз?

Бозкурт вновь откинулся на спинку кресла, сложив руки на животе и с видом крайнего миролюбия взирая на собеседников. На губах его играла легкая полуулыбка, однако взгляд оставался цепким и колючим, словно примериваясь, не переборщил ли он часом.

Адмиралы-«черноморцы» вновь растерянно переглянулись, обдумывая услышанное. Предложение турка, конечно, звучало довольно дерзко. Но, если подумать…

— И какое же количество кораблей вы желаете таким образом от нас получить? — первым подал голос вице-адмирал Гуль, похоже, больше остальных заинтересовавшийся предложением османа. И не мудрено: именно в его 27-ой «линейной» подобного, как выразился Бозкурт, старья находилось больше всего.

На лице Ясина расцвела торжествующая улыбка. Он мигом уловил в тоне Гуля готовность к торгу и уже мысленно потирал руки, предвкушая легкую добычу.

— О, цена моя невелика, господа, — проговорил Бозкурт, щуря масляные глазки. — По десять вымпелов с каждой дивизии за каждые пять тысяч уступленных вам членов экипажей… Соответственно, получив от меня обещанное подкрепление, вы передаете в мое распоряжение по десятку кораблей — какие сами посчитаете нужными. Остальные же ваши вымпелы будут доукомплектованы османскими ветеранами чуть ли не до предела их вместимости! По-моему, более чем щедрое предложение, вы не находите?

— Десять кораблей — это чересчур много, уважаемый Ясин-паша, — с деловым видом воскликнул Аркадий Эдуардович Гуль, быстро смекнувший, что настал самый подходящий момент для торга. Глаза его алчно заблестели, а на губах заиграла плутоватая ухмылка бывалого рыночного зазывалы. — Давайте-ка умерим аппетиты, любезнейший, не то ведь и подавиться недолго…

Бозкурт лишь снисходительно хмыкнул, нисколько не смутившись напором собеседника. Похоже, подобный торг был ему не в новинку.

— Хорошо, тогда по пять кораблей с каждой дивизии, — сделал он ответное предложение, хитро прищурившись. — Но учтите, в таком случае я уже сам буду выбирать, какие именно посудины забрать. Идет?

— Все из тех же гарнизонных? — уточнил Аркадий Эдуардович, переглянувшись с остальными адмиралами и незаметно им подмигнув, мол сейчас я разведу этого простака.

— Да, безусловно, — поднял руки вверх османский командующий. — Речь идет только о новоприбывших устаревших кораблях…

— А что, мне этот вариант по душе! — обрадованно воскликнул контр-адмирал Гуль, потирая руки. — По рукам, почтеннейший!

— Послушайте, — сказал Ясин Бозкурт, продолжая давить на командующих, — поверьте, я лишь хочу, чтобы мы одержали победу. Все мы только выиграем от подобной реорганизации…

— Минуточку! — вмешался вдруг вице-адмирал Красовский, доселе хранивший мрачное молчание. — Вы что же, всерьез рассматриваете эту авантюру? Вы в своем уме, господа?

Александр Михайлович явно не разделял восторгов Гуля по поводу сделки.

— Я, в отличие от некоторых, не привык разбрасываться кораблями и людьми направо и налево! Пусть в моем подразделении останется всего четыре десятка вымпелов, но зато я буду уверен в их экипажах, как в самом себе… Тут ведь дело не во временной передаче нескольких кораблей, а в том, что мы по собственной воле пускаем к себе на борт чужаков с неизвестными намерениями! Вчерашних врагов, если хотите знать мое мнение!