Достаточно высокий, с хорошо сложенной фигурой, со светло-русыми вьющимися волосами, небрежно спадающими на плечи, Клеон явно входил в категорию «красивый мужчина». Мозг, однако, занимал ведущее положение, и физическое тело всегда оставалось на заднем плане.

Правда однажды Клеон любил, в полной мере ощутив способность безграничной и чистой любви поднять человека над землей. Разорвавшую сердце на мелкие кусочки юношескую любовь он старался не вспоминать.

Однако ощущения, который испытывал Клеон, глядя не переливающиеся под слабым светом ламп густые длинные волосы и угольно-черные раскосые глаза женщины, сильно отличались от чувств, которые он испытывал в юности. Клеон понимал, реакция его тела на присутствие незнакомки была неописуемо сильной, отражаясь мощными ударами не только под левой лопаткой, но по всей длине позвоночника. Разум при этом оставался спокойным, что несколько удивляло. Клеон всегда думал, что люди, описывающие, что ощущают собственное тело отдельно от сознания, мягко говоря, придумывают.

– Простите, что я навязываюсь, – Клеон мог поклясться, что слышал глубокий завораживающий голос, но не видел, как женщина двигает губами. – Я проездом в этом городе, и ничего не знаю. Может Вы подскажете, куда можно сходить? Какие здесь есть развлечения?

– Да нет, не навязываетесь, – Клеон попытался ответить спокойно, чтобы не выдать дрожь в голосе, хотя сильнейшие вибрации шли от самого низа живота к горлу. – Я здесь родился и вырос, правда и сам давно не был в городе.

Никогда в жизни Клеон не встречал настолько красивых людей. Женщина выглядела необычно не только из-за неестественно густых волос и отливающих блеском черных глаз. Незнакомка была высокой и стройной, причем слишком идеальная фигура отличалась от обычного человеческого сложения какой-то дикой гибкостью. Нельзя было точно сказать, сколько женщине лет.

На незнакомке было темно-красное платье, опускающееся до самого пола. Цвет платья явно не гармонировал с неприметной гаммой одеяний местных жителей. На женщине не было ни пальто, ни куртки, хотя в самом начале марта в северной городке было очень морозно. Но не только это поразило Клеона. Лицо незнакомки, с одной стороны, можно было назвать идеально сложенным, и с полной уверенностью считать эталоном совершенной красоты, но с другой стороны, во всем этом совершенстве было что-то настораживающее. При всей красоте лицо женщины было невероятно бледным, вызывая ощущение безжизненности. Неестественное белое лицо не гармонировало с угольно-черными волосами и поблескивающими черными глазами.

Черты лица женщины казались настолько острыми, словно нарисованными острым карандашом неизвестного художника. Каждый поворот, каждое движение мускул были настолько выверенными, что невозможно было оторвать взгляд. Сердце невольно ускоряло свой бег, отдаваясь тяжелыми ударами по всему позвоночнику. Подсознательно у Клеона возникла ассоциация, что с него сняли кожу, реакция на голос и любое движение незнакомки воспринималась одновременно всеми участками незащищенного тела.

– Меня зовут Анагиана, – снова Клеон не заметил движения губ, но сердце совершило очередной скачок, реагируя на неестественно глубокий голос. – Я приехала только вчера и не успела осмотреться. Вот только нашла это кафе.

– Клеон Найрам, – он поспешил представиться. – Я живу и работаю в столице, в родной город вернулся по делам, пробуду здесь до выходных.

Несмотря на неестественно резкую реакцию всего тела, Клеон снова отметил, что разум совершенно не реагирует. Впервые, наверное, в своей жизни Клеон почувствовал, как интеллект и материальная оболочка разделились.

Он рассматривал сидящую напротив женщину. В сознании возникла ассоциация «превосходство», чему Клеон немного удивился. Но именно абсолютное осознание собственного превосходства выражал совершенный облик женщины с длинными неестественно густыми блестящими волосами.

– Вы же покажете мне город? – Клеон подумал, что никогда не сможет привыкнуть к странному глубинному голосу, исходящему непонятно откуда.

– Конечно, – несмотря на то, что разум продолжал работать как обычно, тело Клеона продолжало обволакивать плотной пеленой.

Прямо на него смотрели абсолютно черные глаза, и на секунду показалось, что вместо обычных зрачков и радужки в глазах незнакомки переливается густая маслянистая жидкость. Клеон закрыл и снова открыл глаза, понимая, что ему просто померещилось. Скорее всего в огромных красивых черных глазах женщины отражался свет от ламп, висящих на потолке.

– Замечательно, – на идеально красивом лице возникло подобие улыбки.

Странным образом, оцепеневшее тело вступало в противостояние с разумом, и Клеон теперь реально мог отличить два элемента собственного существования, которые до этого считал неразрывными.

Материальное тело продолжало ускорять и так уже бешеный ритм; билось уже не только сердце, все органы охватывал парализующий тремор. В какой-то момент мелькнула мысль, что оцепеневшее тело не позволит ему встать.

Мозг почему-то не реагировал на импульсы тела, выполняя свою работу по переработке информации. Клеон не мог не заметить неестественность гримасы, возникшей на лице женщины, когда она пыталась улыбнуться.

Неизвестно, чем бы все закончилось, но яркий солнечный луч зарождающейся весны скользнул по окну. Незнакомка неожиданно резко встала и сделала пару незаметных шагов назад, отступая от солнечного света.