Офицер, что командовал гарнизоном Аднета, почти все дни проводил в таверне на базаре – здесь он собирал слухи и обсуждал последние новости с хозяином таверны и единственным медикусом – все трое были ветеранами последней войны, которая случилась лет тридцать назад, если не больше. Они и сами не помнили, когда это было. Теперь главным и единственным врагом была скука, а единственным доступным развлечением – приход каравана из пустыни с юга или прибытие торговцев, что высаживались в гавани Слепого моря, – с севера.

Обитель Ордена пряталась за стеной из красного кирпича. Древняя кладка, покрытая седым налетом, огораживала целый квартал на скале чуть пониже той, что приютила Черную крепость. Пока я обходила краснокирпичную стену, навстречу попались лишь парочка горожан да какой-то крестьянин с ближнего оазиса, ведущий в поводу ослика. Строения внутри было не разглядеть, наружу из-за зубцов выглядывали только крытые охристой черепицей крыши. Да еще одиноко торчала смотровая башня, сложенная, как и крепость, из черного камня. Дверей в стене было четыре. Но только в одну, судя по всему, пускали посетителей. Здесь на цепи висел медный дверной молоток в виде бараньей головы. Я остановилась. Поправила плащ, успевший из белого стать красновато-серым от дивноземельной пыли, несколько раз качнулась с пяток на носки так, что скрипнули мелкие камешки под каблуками. Потом набрала побольше воздуха в легкие, ухватила молоток и постучала. Три раза. Настойчиво, требовательно, но не нагло. Подождала. Постучала снова. Тогда наконец узкая калитка в огромной двери отворилась, возник служка в черном балахоне и сандалиях на деревянных подметках, узкоплечий, с остренькой мордочкой и свежими припухшими татуировками на щеках.

– Женщин в Орден не берут, – объявил он прежде, чем я успела задать первый вопрос.

– Да не собираюсь я вступать в ваш палаческий орден, вот уж увольте. Я ищу магистра Раниера.

– Магистр Раниер мертв, – спешно выпалил привратник.

– Как зовут тебя, великолепный страж Ордена?

– Тиб, – парнишка улыбнулся.

– И сколько же тебе лет, Тиб?

– Ше… семнадцать.

– Неужели? – я подмигнула мальчишке, отчего тот совершенно запунцовел. – Ну, хорошо, семнадцать. Но тогда семь лет назад, когда якобы погиб магистр Раниер, тебе было десять лет, а в Орден послушниками берут не раньше двенадцати. Так что к моменту твоего появления в Ордене Раниер уже два года был как мертв, и вряд ли его имя настолько застряло в твоем ленивом мозгу, что ты сразу же в полморгания его вспомнил.

– Почему ленивом? – обиделся Тиб.

– Потому что привратником к дверям учеников ставят в наказание за нерадивость. Так что ступай к Великому Магистру Ордена и сообщи ему, что мистресса Диана, лекарь-магик третьего уровня из Ниена, хочет говорить с ним, а затем желает видеть магистра Раниера.

– Великий магистр по утрам…

– Ступай! – я отослала его, сопроводив приказ жестом, который отлично получался у бабушки-королевы, когда она была не в настроении.

Дверь захлопнулась. Я подняла голову. С невысокой привратной башни за нами наблюдали в узкое оконце. Помахала рукой наблюдателю, и заметила мелькнувшую тень за стеклом.

Я была уверена, что мне откроют, и мне открыли. В этот раз это был не ученик, а член Ордена в черной летней мантии без воротника и легких кожаных сандалиях с причудливо переплетенными ремешками. Жестом он пригласил меня внутрь. Двор был широк, вымощен древними серыми плитами. Несколько послушников что-то грузили в фургон. Я помахала им рукой, и они защебетали, как стайка перепуганных птиц.

– Мистресса Диана, прошу вас не нарушать распорядок жизни Ордена, – сделал мне замечание провожатый.

Был он строг, сух, лицо сплошь в татуировках. Взгляд все время в землю. Как будто выискивал потерянные монеты на мостовой. Я его видела прежде в Гарме – магистр Парис. Видимо, Орден забрал его под свое крыло после нашумевшей дуэли дяди Кенрика с Гратином. Мощение, кстати, было не для моих башмаков – каблучок тут же угодил в углубление меж камнями, и я едва не подвернула ногу. Ну, понятно, в Орден женщин не берут, а мужчины тут ходят либо в сандалиях, либо в сапогах.

Меня провели в довольно просторную приемную, увешанную древним почерневшим оружием, на котором яркими желтками сверкали золотые украшения. В гостиной стояло несколько кресел, и было довольно прохладно, что после уличной жары особенно радовало. На столике уже приготовили бокалы и стеклянный кувшин с водой. Но я опасалась что-то здесь трогать. В гнезде магиков любая вещь может оказаться ловушкой.

Великий Магистр появился совершенно бесшумно. Если честно, я не заметила, как он вошел, просто внезапно оказался рядом – высокий сутуловатый мужчина лет пятидесяти пяти с темными, уже тронутыми сединой волосами. Татуировки сплошь покрывали его лицо, складываясь в замысловатый узор, в котором трудно было разобрать первые нанесенные знаки – скрещенные топоры и мечи. Орден он возглавлял уже шесть лет. Куда делся прежний Великий Магистр, никто точно не знал. Крон обмолвился как-то, что теперь он отшельничает на каком-то дальнем оазисе.

– Мистресса Диана, вы хотели меня видеть.

– Светлой Судьбы, – отвечала я обычным приветствием Ниена, хотя не была уверена, что с подобными словами надо обращаться к палачу.

С другой стороны – члены Ордена на самом деле не палачи, а судьи. Называют они себя палачами для страха. Тогда вопрос – может у судьи в принципе быть Светлая судьба или нет. У палача, на мой взгляд, точно не может. То есть он волен вообразить, что ему досталась Счастливая Судьба. Но никто не назовет ее Светлой.