Шрифт:
Рядом с ней возвышался Вольдемар, хотя его темно-синий кафтан выглядел порядком потрепанным. Я нахмурился. Неожиданное… соседство.
— Was fur ein Durcheinander [12] … — пробормотал он, оглядывая следы битвы.
— О, вы еще не видели, что творится во дворе! — хихикнула Перчинка, — Там просто… как это по-вашему… Grosses Chaos [13] ?
— Jawohl [14] , — кивнул Вольдемар, явно удивленный ее знанием немецкого. Честно говоря, я тоже был удивлен. Чем дальше в лес, тем больше Перчинка полнилась загадками. Казалось, что она скоро будет знать все на свете.
12
Какой беспорядок…
13
Большой хаос?
14
Так точно.
И тут следом за ними…
— КОСТЯ! — огненный вихрь ворвался в комнату, и через мгновение меня чуть не сбила с ног Эмми.
Я едва успел ее подхватить. Она выглядела… потрясающе. Огненное платье, сотканное из живого пламени, светящиеся узоры на коже, волосы-языки пламени всех оттенков от алого до золотого. Но главное — ее глаза. Они буквально сияли силой и счастьем.
— Ты представляешь! — затараторила она, подпрыгивая на месте, — Я смогла! У меня получилось! Благословение Бездны, как ты учил! И я победила Вадима! Ну, он там упал в какую-то пространственную дыру, но это не важно… Я создала Глазастика — он был такой милый, но потом погиб… Но я отомстила за него! И…
— Подожди-подожди, — я попытался угнаться за потоком информации, — Какого еще Глазастика?
— Ну… такого… — она показала руками что-то размером с кошку, — С крылышками! И глазками! Он был такой славный, все время пищал и поддерживал меня… А потом этот, — она покосилась на Вадима, который как раз отряхивал свой костюм, — его того… того… этого…
Она осеклась, глядя на живого и здорового виконта.
— Ой… — пискнула она, — А вы… это… живы, оказывается? Ну и хорошо! Я рада! Правда-правда!
— О да, — сухо произнес Вадим, — Исключительно рад, что мое внезапное падение в пространственную дыру не слишком вас расстроило, сударыня.
— Ну вы же тоже не особо церемонились! — надулась Эмми, — Получили поделом! Помните, как на алхимической фабрике…
— Глазастик? — шепотом переспросила Перчинка у Айсштиль, — Это что за зверь такой?
— Понятия не имею, — так же шепотом ответила та, — Но судя по всему, мы многое пропустили.
Я не смог сдержать улыбку. Эмми всегда была такой — живой, непосредственной, искренней. Даже получив огромную силу, сравнимую с мощью Айсштиль, она осталась собой. Сейчас она стояла, прижавшись ко мне, и ее огненные волосы щекотали мне шею.
И тут она сделала то, чего никто не ожидал. Возможно, всплеск адреналина после битвы, возможно, радость от встречи, а может, еще что-то, необъяснимое — но Эмми внезапно привстала на цыпочки, обвила руками мою шею и… поцеловала прямо в губы.
В комнате повисла потрясенная тишина. Я почувствовал, как температура резко упала — похоже, Айсштиль не оценила спонтанность юной волшебницы.
Глава 20
Живительный укольчик
— Ого! — присвистнула Перчинка, — Все-таки Эмми решилась…
— Да уж… — пробормотала Дарья. Её щеки слегка окрасились румянцем и она отвела взгляд в сторону, — Весьма… неожиданно.
— Nicht sehr anstandig [15] … — покачал головой Вольдемар.
— Молчи уж, защитник приличий, — буркнула Айсштиль, но в ее голосе слышалась скорее снисходительность, чем злость.
— Да, госпожа… простите, госпожа… — Вольдемар виновато опустил голову.
А я… я просто обнял Эмми и ответил на поцелуй. В конце концов, она заслужила этот момент. После всего, через что прошла, после такого великолепного боя…
15
Не очень прилично…
Когда мы наконец оторвались друг от друга, щеки Эмми пылали ярче ее огненного платья. Я ласково смотрел на нее, желая взглядом выразить все тепло и гордость за ученицу, что скопились у меня в груди. Она опустила глаза, внезапно осознав, что натворила.
— Я… прости… я не хотела… то есть хотела, но… — она начала заикаться, — Это все адреналин, наверное… И платье это новое… И вообще…
— И вообще у папы теперь будут проблемы! — радостно объявила Перчинка, — Настя его убьет. Потом воскресит и снова убьет. А потом еще тётя Аська с Лилией добавят…
Что-то обычно спокойная и сдержанная Перчинка как-то не на шутку сегодня разошлась…
— Перчинка! — прикрикнул я.
— Ну а что? Я же должна заботиться о моральном облике семьи! Кстати, Эмми, а платье и правда шикарное. Может, и мне такое сделаешь? Только черно-желтое, под цвет хитина…
— Тише, — я мягко погладил Эмми по щеке, игнорируя комментарии дочери, — Ты была великолепна сегодня. Я горжусь тобой.
Она просияла, прижимаясь к моей ладони. В ее глазах плясали искорки счастья — в буквальном смысле, учитывая ее новую форму.