От высказанного Юна погрустнела.

– Знаешь, запреты для того и нужны, чтобы их нарушать, – решила подбодрить подругу рыжеволосая приятельница. – Как знать. Ведь смогли же мы с Матфеем разрушить Табу Слова, значит, и клеймо Нарушившей Закон Сна сломаем.

– Как знать, как знать. Хотелось бы надеяться. Но жизнь часто несправедлива, Лука.

– Жизнь не может быть справедливой или наоборот. Она бесстрастна, Юнка, – возразила подруга, и голос её немного дрогнул. – Это наши поступки, каждый наш шаг определяет последствия. А жизнь – это и есть наш Бог, которого мы либо честим, либо умоляем о милости. Это так… так глупо.

– Я бы лучше не сказала, – вздохнула Юна, допивая остатки кофе в чашке. – Но, на мой взгляд, жизнь не что иное, как самый обычный фильм. Просто каждый человек – любитель определенного жанра: кто-то любит артхаус, кому-то боевик подавай, а кто – либо нежится в романтической чуши, или забывается в ужастике. Отсюда и направление самой жизни. Вот мы, например, приверженцы одного из самых популярных, но опасных жанров.

– Какого же?

– Триллера с приключениями и мистической мурой.

– Да уж, то ещё кинцо, – захихикала Лукерья Баранка.

Щёчки на молочной коже лица разрумянились: до чего же она восхитительно мила, в искреннем восхищении подумалось Юне, истинная красавица, не то, что я коротышка.

Таких сугубо девичьих посиделок за чашкой кофе у кухонного стола было множество, где всегда находилось место интересным мыслям и идеям. Однажды Юна осмелилась задать вопрос, который «зудел» в подкорках мозга уже давно.

– А вурдалаки ведь не становятся бессмертными? Вон, Астрогор, едва Творцу душу не отдал.

– Ну ты и скажешь же глупости, Юнка! Бессмертные! – Лука едва не поперхнулась тёмным напитком, от высказанного собеседницей. – Кровь дает только энергию и притупляет болевые ощущения. И всего-то. А так, вурдалак такой же смертный, такой же человек, если не учитывать его разухабистое видение жизни и вечное стремление разрушать всё, что грозит его личной свободе.

– Слушай, Лу, ты всё-таки жила какое-то время среди вурдалаков. А как они пьют кровь?

– Тебе это так интересно? – Порой неуёмное любопытство Юны обескураживало подругу.

– Ну, знаешь, про упырей столько всего написано. Я раньше в говорящих зверей-то не верила, а тут вурдалаки, призраки, дети-монстры и ещё много чего. Хочется разобраться.

– Ну, если ты вдруг возомнила, что вурдалаки пьют человеческую кровь, кусая за шею, то это анекдот. Ничего и близкого такого, – уверяла рыжеволосая девушка.

– А как же тогда? – не отставала приятельница с волосами цвета воронова крыла.

– Есть добродеи, которые в крайние случаи снабжают демонов жиром, через специальные устройства, а есть доноры, которые практически также спонсируют вурдалаков. Как и добродеи, доноры передают энергию в крови через язык и всегда по своей воле. Только иногда процесс упрощается до укола языка иглой или крохотного надреза бритвой. В вурдалачьей среде есть термин «поцелуй крови» – это когда донор передаёт вурдалаку кровь через самый банальный поцелуй, взасос, конечно. Со стороны может казаться, что парочка страстно сосётся, а на деле идёт передача энергии.

– Ох, ты! Неприятная, наверное, процедура. А как же ты устояла от приобщения к культуре вурдалаков?

На круглом личике Юны отобразилось смущение и … любопытство. Ну и Юнка, отважная девчонка, подумала Лукерья, и ведь хороша, чертовка, но не осознает своей красоты.

– Ну, по первости и у меня возникал соблазн. А что? Там такой прилив сил происходит, а всего-то и нужно сделать несколько глотков. Но я уже до того попользовалась услугами добродея и, насмотревшись того зрелища, представив, как по языку в горло потечёт ещё тёплая кровь…. Нет, я, конечно, не из пугливых, но с меня хватило и пытки жиром. К тому же, в дополнительной энергии я не нуждалась, после года частых перемещений – а с Маргелом мы настранствовались всласть – моё тело полностью адаптировалось к переброскам на разные расстояния. Так что мой искус зачах, не успев распуститься. И хвала Дьяволу за то.

Так удивительно было смотреть в лицо подруге и видеть неподдельное восхищение и гордость за неё, Луку, что она оказалась выше соблазна, сильнее и стойче.

А однажды Лукерья застала подругу за чтением книги. Не обычной, из скудной домашней библиотеки Эдуарда Барсгарда, а из тех, что даются только тем, кто прошёл успешное посвящение в таинство демона, одним словом, для Проснувшихся.

– Юнка, постой, а как ты вообще можешь читать эту книгу? Здесь же всё написано на вирийском языке! А ты Непроснувшаяся.

Эта особенность бросилась в глаза Луке, а затем она запоздало вспомнила, что Юнка и прежде озвучивала отрывки из одной книги, пересказывая буквально наизусть. Феномен озадачил и удивил всерьёз Лукерью, ведь до сих пор ей не доводилось видеть подобного воочию.

– Ну как тебе сказать… по-разному читается. Иногда текст течёт, как спокойный ручеёк, без запинок, а порой слова образуют тарабарщину – приходится перечитывать дважды, а то и трижды, чтобы разобрать смысл.

– Вот это да! Ты знаешь что это? – Ну, конечно же, Луке вспомнились некоторые истории. Ведь всегда существовали исключения из правил. – Ну, то, что ты способна читать на вирийском? Это же добровольный посыл. Я слышала об этом феномене: когда демон добровольно отдаёт свою книгу Непроснувшемуся и испытывает при этом сильные положительные чувства, то Спящий может познавать смысл, заложенный в книге. Кто первый тебя познакомил с сакральной литературой?