— На ней были только платье и нижнее белье, однако бюстгальтер отсутствовал. И туфли тоже… — Айзек осторожно приподнял ноги девушки. — Пятки сильно изранены.

— Тащили волоком босую, — сделала вывод Эрика, отпрянув при виде ступней жертвы, стесанных и разбитых чуть ли не до мяса.

— А вот это один из наших водолазов выудил из воды. — Айзек вручил Эрике маленький прозрачный полиэтиленовый пакет с водительскими правами. С минуту они все молча смотрели на фото.

— Выразительная фотография, — заметил Питерсон. — Как будто она там смотрит на нас с того света.

Эрика подумала, что он прав. Часто на документах взгляд у людей остекленелый или оторопелый, будто им в лицо неожиданно направили свет фар. Однако у Андреа взгляд был уверенный.

— Боже мой, — промолвила Эрика, переводя взгляд с фотографии Андреа на тело мертвой девушки, которая лежала на носилках, грязная, с широко открытыми глазами. — Как скоро вы сумеете установить точную причину смерти?

— Я дал вам достаточно сведений для продолжения расследования. Остальное после вскрытия, — ощетинился Айзек.

— Которое вы проведете сегодня же, — сказала Эрика, остановив на нем твердый взгляд.

— Да. Сегодня, — пообещал Айзек.

Вокруг палатки криминалистов стояла тишь. Снегопад прекратился. Группа полицейских в форме прочесывала территорию вокруг озера, пробираясь по глубокому снегу, налипавшему на их темные ноги.

Эрика вытащила телефон и позвонила Маршу.

— Сэр. Это — Андреа Дуглас-Браун, — доложила она.

Сначала ответом ей было молчание, потом:

— Черт.

— Я сейчас допрошу парня, который ее нашел, затем поеду к ее родителям, сообщу им, — сказала Эрика.

— Какие есть соображения, Фостер?

— Это, вне сомнения, убийство, возможно, изнасилование с удушением или утоплением. Все вещественные доказательства уже отправлены на экспертизу в отделение.

— Подозреваемые есть?

— Нет, сэр. Но я рою землю. Нужно организовать официальное опознание в присутствии родных. Судмедэксперты сразу же с места преступления везут тело на вскрытие. Я буду держать вас в курсе.

— Если б я мог сказать СМИ, что у нас есть подозреваемый… — начал Марш.

— Да, сэр, я понимаю. В первую очередь нам необходимо пообщаться с ее родными. Вполне вероятно, что она знала убийцу. Свидетелей ее исчезновения нет, никто не видел, чтобы ее похитили. Возможно, здесь она встречалась с убийцей.

— Полегче, Фостер. Не надо лезть на рожон, сразу выдвигать версию о том, что Андреа отправилась туда на некую непристойную оргию.

— Я ничего не говорила про посещение непристойных…

— Не забывайте, это уважаемая семья.

— Мне не впервой, сэр.

— Да. Но помните, с кем вы имеете дело.

— Помню. Со скорбящими родственниками. И мне придется задать им традиционные вопросы, сэр.

— Да, но это приказ. Не прите на пролом.

Эрика отключила трубку, злясь на Марша. Что всегда ее возмущало в Британии, так это здешняя классовая система. Марш требовал, чтобы даже при расследовании убийства к родным погибшей девушки относились как к VIP-персонам.

Из палатки вышли Мосс, Питерсон и еще один полицейский в форме, и все вчетвером они, обойдя озеро, вышли к утопленному саду. Видели ли эти пустоглазые статуи, размышляла Эрика, как мимо волокли Андреа, взывавшую о помощи что было мочи?

На отвороте куртки сопровождавшего их полицейского затрещала рация.

— В кустах на Лондон-роуд мы только что нашли маленькую розовую сумочку, — сообщил металлический голос.

— В какой стороне Лондон-роуд? — спросила Эрика.

— Это — центральная улица. — Полицейский показал куда-то за деревья.

После долгих месяцев бездействия Эрика силилась настроить мозг на рабочий лад. Каждый раз, закрывая глаза, она видела в воображении истерзанную, избитую Андреа с пустотой в широко открытых глазах. Расследование убийства — это бездна различных вариаций и тонкостей. На полный осмотр среднестатистического дома у криминалистов порой уходило несколько дней, а здесь площадь места происшествия составляла семнадцать акров, вещественные доказательства были разбросаны по общественной территории, укрыты толстым слоем снега.

— Принесите ее к туристическому центру, к «скорой», — велела Эрика полицейскому, и тот поспешил прочь. Спустя несколько мгновений из-за живой изгороди появились Мосс и Питерсон. У подножия покатого, занесенного снегом склона высилась футуристическая стеклянная коробка туристического центра. Двор перед зданием центра был исполосован колесами машины «скорой помощи», стоявшей с открытыми задними дверцами. В машине, укутанный в одеяла, сидел парень лет двадцати с небольшим. Лицо у него было посеревшее, сам он дрожал. У открытых дверей «скорой» стояла невысокая женщина, наблюдавшая, как один из криминалистов в резиновых перчатках обрабатывал одежду парня, маркируя и рассовывая по специальным прозрачным пакетам его грязные вещи — теплый спортивный костюм, свитер и кроссовки. Брови у женщины были такие же лохматые, как и у парня, а вот лицо — с кулачок, с заостренными чертами.