Шрифт:
— Миссис Дуглас-Браун. — Эрика почувствовала, как в ней всколыхнулся гнев.
— Леди Дуглас-Браун.
— Я служу в полиции двадцать пять лет, — вскипела Эрика. — Старший инспектор…
— Уверяю вас, мы делаем все возможное, чтобы найти того, кто это сделал, — вмешался Питерсон, взглядом предостерегая Эрику.
Она взяла себя в руки и, вытащив блокнот, открыла его на пустой странице.
— Леди Диана, с вашего позволения, я хотела бы задать вам несколько вопросов?
— Нет. Я не позволяю, — заявил Саймон. Взгляд его темных глаз посуровел. — Неужели вы не видите, что моя жена… что мы… Мне нужно позвонить. Еще раз: откуда вы?
— Нитра находится на западе Словакии, но, как я уже объяснила, в Англии я живу более двадцати лет.
— Меня не интересует ваша биография. Я спрашиваю: вы из столичной полиции?
— Да, мы из отделения полиции Луишем-Роу, — подтвердила Эрика.
— Хорошо. Мне нужно сделать несколько звонков. Прояснить ситуацию. Я общаюсь непосредственно с помощником комиссара Оукли…
— Сэр. Расследование веду я…
— И вместе с комиссаром Клайвом Робинсоном принимал участие в работе нескольких комитетов по координации деятельности с полицией…
— При всем моем уважении, сэр, вы должны понять, что расследование веду я, и мне необходимо задать вам вопросы! — Слишком поздно Эрика осознала, что повысила голос до крика. На несколько мгновений воцарилась тишина.
— Босс, можно вас на пару слов? — обратился к ней Питерсон. Он глянул на Мосс. Та едва заметно кивнула. Эрика почувствовала, что краснеет. — Босс, на пару слов, — настойчиво повторил Питерсон. — Давайте отойдем. — Эрика встала и последовала за ним в коридор. Питерсон закрыл дверь. Эрика прислонилась к стене, пытаясь дышать медленнее.
— Знаю, — сказала она.
— Послушайте, босс, я не собираюсь вам перечить. Согласен, ситуация неприятная, но нельзя проявлять агрессивность по отношению к родителям жертвы. Ведь в данный момент они именно родители. И ничто иное. Пусть порисуется. Мы-то знаем, что будет дальше.
— Да понимаю я все. Черт, — промолвила Эрика. — О, черт…
— Почему мать девушки спросила, где вы жили в Словении?
— В Словакии, — поправила его Эрика. — Среди словаков это довольно распространенная установка. Уроженцы Братиславы считают, что они лучше всех остальных… Полагаю, она как раз оттуда.
— И она считает, что вы ей в подметки не годитесь, — закончил Питерсон. Эрика сделала глубокий вдох и кивнула, пытаясь унять свой гнев.
С другого конца коридора к ним приближались двое мужчин в рабочих комбинезонах, тащивших огромную новогоднюю елку. Эрика с Питерсоном расступились, пропуская их. Елка высохла, местами побурела; с веток, задевавших стены, на толстый сине-зеленый ковер сыпались иголки.
Питерсон как будто хотел сказать что-то еще, но потом передумал, прибегнув к другой тактике.
— Обед давно закончился. А вам, по-моему, не мешает подкрепиться сладеньким, — заметил он, внимательно глядя на бледное лицо Эрики. — Босс, я знаю, что вы босс, но, может, лучше вы уйдете и подождете нас в пабе или в кафе за углом.
— Я пойду извинюсь.
— Босс. Пусть пыль уляжется, ладно? Мы выясним все, что можно, а потом найдем вас.
— Да. Хорошо. Только постарайтесь…
— Я договорюсь, чтобы они пришли на опознание. Да.
— И еще нам нужен ноутбук Андреа… и… Ладно. Постарайтесь добыть все, что можно.
Питерсон кивнул и вернулся в кабинет. Эрика с минуту стояла на месте. Она все испортила и осталась ни с чем.
Эрика собралась было осмотреть дом, но тут снова появилась экономка с нависшими веками.
— Позвольте я вас провожу, — с настойчивостью в голосе сказала она.
По дорожке из осыпавшихся елочных иголок они проследовали к выходу. Когда Эрика шагнула за дверь под вспышки фотокамер, ей пришлось до боли прикусить нижнюю губу, чтобы не расплакаться.
Глава 7
Смеркалось, когда Мосс и Питерсон нашли Эрику в кофейне на Чизик-Хай-роуд. Удрученная, она целый час просидела одна у окна, наблюдая, как угасает день, который для нее выдался ужасно долгим и неудачным. Вообще-то ей было не свойственно поднимать ор и срывать допрос, тем более кричать на родителей жертвы.
Когда Эрика зашла в кафе, там было тихо, но теперь стоял гвалт, посетителей заметно прибавилось: тут и там сидели в одиночестве мужчины и женщины светского вида, компания модных мамочек заставила один угол дорогими детскими прогулочными колясками.