Еще больше поражало, что эти пабы находились не за десятки миль от зажиточных предместий. Мерзкий притон под названием «Русалка» располагался близ индийского ресторана с кухней в стиле фьюжн, извещавшего посетителей и прохожих, что недавно ему присвоили звезду «Мишлен». В его роскошном зале, что прекрасно просматривался с улицы, ужинали компании счастливых людей в дорогих костюмах. «Синица в руках», где Эрика отдала двадцатку похожей на привидение девушке с младенцем на руках, соседствовала рядом с дорогим винным баром, в котором отдыхали гламурные женщины со своими богатенькими мужьями.

Неужели никто этого не видит?

В полночь Эрика прибыла в «Корону» на Гант-роуд. На вид это был традиционный паб с медными лампами и красным фасадом. Новых посетителей уже не пускали, но Эрика сумела войти, дав парню, охранявшему вход, хрустящую двадцатифунтовую купюру.

В зале ступить было негде, стоял невообразимый ор. Окна запотели, запах пива смешивался со зловонием пота и дешевых духов. Публика здесь собралась нерафинированная, но все постарались вырядиться кто как мог. Расспрашивая, по какому случаю вечеринка, Эрика наконец-то углядела того, кого искала.

Айви притулилась на табурете в самом конце барной стойки, у сверкающего игрового автомата. Рядом с ней сидела дородная молодая женщина с черными у корней осветленными волосами и пирсингом на губе. Эрика медленно шла к Айви, протискиваясь меж пьяными посетителями. Когда добралась до нее, увидела, что зрачки у Айви расширены. Теперь глаза ее походили на два пугающих черных озерца.

— Какого хрена приперлась? — спросила Айви, силясь сосредоточить взгляд.

— Поговорить надо, — объяснила Эрика, перекрикивая шум.

— Я за все это заплатила, — крикнула Айви, пальцем обводя вокруг себя. Эрика заметила возле табуретов несколько сумок с покупками.

— Я не об этом, — успокоила ее Эрика.

Женщина рядом с Айви сверлила Эрику злобным взглядом.

— Все хок’кей, Айв? — Она ближе придвинулась к ним, не сводя глаз с Эрики.

— Да, — ответила Айви. — Она угощает.

Эрика дала женщине двадцатку, осознав, что за вечер она потратила кучу наличных. Та поднялась с табурета и исчезла в толпе.

— Где дети? — поинтересовалась Эрика.

— А?

— Ну, внуки ваши?

— Наверху. Спят. А что? Хочешь их отлупасить?

— Айви…

— Вставай в очередь, милочка. Они сегодня целый день меня достают.

— Айви, мне нужно расспросить вас про «Клееварку», — сказала Эрика, усаживаясь на освободившийся теплый табурет.

— Что? — переспросила Айви, пытаясь сосредоточиться.

— Помните? Тот паб, про который мы говорили. «Клееварка», на Лондон-роуд.

— Я туда не хожу, — заплетающимся языком буркнула Айви.

— Я знаю, что вы там не бываете. Но почему?

— Потому что…

— Прошу вас. Мне нужно знать больше. Почему вы туда не ходите, Айви?

— Отвали!

Эрика вытащила еще одну двадцатку. Айви все пыталась сосредоточить взгляд, а потом выхватила у нее деньги и сунула их за пояс своих грязных джинсов.

— О чем ты хочешь поговорить?

— О «Клееварке».

— Гиблое место. Плохой человек… плохой… — произнесла Айви, качая головой.

— Там есть плохой человек?

— Да… — Айви теперь вращала глазами, словно увидела что-то, но не здесь, не в этом баре. Ее голова завалилась набок.

— Айви. Плохой человек. Как его зовут?

— Плохой он человек, милочка…

— Вы слышали про погибшую девушку, Андреа? — Эрика достала свой телефон, нашла фото Андреа. — Вот она, Айви. Ее звали Андреа. Красивая, темноволосая. Думаете, Андреа была знакома с тем плохим человеком?

На пару секунд Айви удалось сосредоточить взгляд на фото в телефоне.

— Да. Красивая… была.

— Вы видели ее?

— Несколько раз.

— Вы видели эту девушку несколько раз в «Клееварке»? — уточнила Эрика, держа телефон перед Айви.

— Я тоже была красивая… когда-то… — Айви снова завращала глазами и стала сползать с табурета.

— Ну же, Айви. Не отключайтесь, — потребовала Эрика, хватая ее и снова усаживая ровно на табурете. — Пожалуйста, взгляните еще раз.

Айви посмотрела на снимок.

— Плохие всегда самые худшие, но и самые лучшие. Ты позволяешь им делать с тобой что угодно, даже если больно, даже если не хочешь…