— Я не знала, что это он написал, — сказала она, вглядываясь в мелкие буквы. — Интересно, почему он забросил это дело? Судя по всему, у него получалось неплохо, — Кейт услышала, как последнее предложение в ее устах приобрело какие-то горестные нотки.

— Давайте все же будем осторожны. Журналист всегда остается журналистом, — сказал Тристан.

— Тоже верно, — сказала Кейт.

Она посмотрела в окно, на море и на разворованные сгоревшие останки пирса, которые торчали над гладкой водяной поверхностью, как ноги гигантского скорчившегося паука. Кейт не могла определиться, как она относится к Гэри Долману. Она извинилась перед ним, сделала то, что должна была сделать как примерный член клуба анонимных алкоголиков, но вместе с этим она вспомнила время, когда Питера арестовали и начались слушания в суде. Как он изводил ее просьбами дать комментарий, разрешить ее процитировать и рассказать ее историю. Он принял ее извинения, но не должен ли он был извиниться сам?

Через несколько секунд Гэри вернулся в кабинет, улыбаясь и неся поднос с чаем и печеньем.

— Вот так, — сказал он, усаживаясь в кресло у рабочего стола. — Я готов.

Кейт подробнее рассказала о том, что упомянула во время телефонного разговора, в том числе их предположение, что подражатель использует книгу «Не мой сын» в качестве вдохновения, в поисках мест, где оставить тела своих жертв.

— С вами связывалась полиция? — спросила Кейт в итоге.

— Нет. Еще нет, — сказал Гэри, обмакнув очередную печеньку в чай.

— Я бы ждала звонка, — сказала Кейт. — Я поделилась с ними своими подозрениями о том, что места преступлений связаны с книгой Энид, или, точнее сказать, с вашей книгой.

— Если вы раскроете это дело, книга может получить второй тираж, — сказал он, осклабившись.

— Гибнут девочки-подростки, — холодно сказала Кейт.

Гэри поднял руки.

— Простите. Просто я — реалист. Ничто так не продает книги, как смерть… Я видел новости… Фух… жуткая история, — он покачал головой и вздрогнул, делая вид, что пребывает в ужасе.

— Почему вы стали писать книги за других, а не от себя, как настоящие писатели? — спросил Тристан. Кейт бросила на него взгляд. Гэри был ей так же неприятен, но если начать демонстрировать это, то он может отказаться разговаривать.

— Я был сыт по горло этой журналистской мясорубкой, — сказал он. — Мне поступило это предложение, после того как вышел мой материал про Девять Вязов и моя знаменитая статья. Мне заплатили сто тысяч. Я выплатил ипотеку. Думаю, это делает меня настоящим писателем.

— Энид хоть раз говорила о Питере «не мой сын» во время суда? — спросил Тристан.

— Нет… Вы хоть раз слышали подобное, Кейт?

— Я не присутствовала на заседаниях. Только дала показания, — сказала Кейт. Мысленно она вернулась в те четыре дня, когда она, униженная, стояла в суде перед адвокатами Питера Конуэя, которые рвали ее на части.

— Разумеется, ведь когда начался суд, у вас уже был от него ребенок, так?

— Да.

Повисла неловкая пауза, во время которой Кейт пристально посмотрела на Гэри.

— Но вы ведь используете эти слова в заголовке как цитату, — сказал Тристан.

Гэри повел плечами.

— Это журналистика. Этот заголовок отражает настроение публики, а это то, к чему всегда стремится любой хороший таблоид.

«Ага, а журналисты вроде тебя еще и поимеют между делом всех, кто попадется на пути», — подумала Кейт. Она прилагала огромные усилия, чтобы абстрагироваться от своих эмоций.

— Так как же возникла идея для книги? — спросила Кейт, возвращая их разговор в нужное ей русло.

— Я познакомился с Энид Конуэй во время судебных заседаний, — сказал Гэри. — В перерывах между слушаниями она то и дело стреляла у меня сигареты. Болтала о том о сем, ничего особенно откровенного, но достаточно для того, чтобы наладить контакт. Я слышал, как она спрашивала другого журналиста, сколько она может получить за свою историю, и тогда я подумал, что на ее историю будет спрос. Я пошел к издателю с моей идеей, за пару недель до того как вынесли обвинительный приговор, и они достаточно быстро все устроили.

— Сколько раз вы встречались с Энид, когда работали над книгой?

Гэри откинулся в кресле, поставив пустую чашку на колени.

— Раз шесть-семь.

— А где вы с ней встречались?

— Здесь. Как правило, писатель сам приезжает к рассказчику, но Энид хотела посмотреть Брайтон и пожить в Гранд-отеле. Издательство оплатило ей номер на неделю. Она хотела остановиться в том же номере, в котором жила Маргарет Тэтчер, когда в отеле случился взрыв! [165] Но он был уже забронирован, поэтому ей дали соседний номер люкс. Несколько раз мы встречались там и несколько раз здесь, у меня… Интересная была работенка.