Но кое-что в словах старшего Пескова меня царапнуло. Способы заработка государства посредством монополии на некоторые виды деятельности. Выпуск почтовых марок, чеканка коллекционных и сувенирных монет из драгметаллов, торговля некоторыми видами товаров. Так подумать, если с умом дело поставить, то и налогов можно не собирать. Только какие-нибудь косвенные акцизы и пошлины.

— Слушай, Вить! — вдруг подскакивает Андрей. — А ведь процент полезной нагрузки при старте с Луны можно задрать чуть не к сотне!

— Это как? — мой искин мгновенно включается, в темпе бешено вращающегося калейдоскопа рассматривая разные варианты.

Почти, но всё-таки не успевает.

— Тоннельный запуск на Луне! — торжествующе выпаливает мой друг, соратник и заместитель.

Расплываюсь в широчайшей улыбке. Марк, с видом шарахнутого по голове, переводит взгляд с меня на Андрея и обратно.

— Ага, — испытываю приступ блаженства, который всегда бывает, когда находится эффектный выход из сложной проблемы. — И можно не закапываться, а строить где-нибудь в кратере по склону. И тогда мы резко сократим расход воды на запуск. Выплюнула труба ракету и закрылась, пар конденсируем и собираем воду…

— И сопротивления воздуха нет! — восторгается Андрей. — Можно разгонять ракету сразу до второй космической!

Он бросается к калькулятору, вернее, к своему компьютеру и вытаскивает «калькулятор онлайн». Мы идём за ним, все идём, включая посмеивающегося Николая Андреевича.

— Так, — Андрей сначала прикидывает карандашом на бумаге, затем возит мышкой по экрану. — Если скромно взять скорость истечения реактивной струи в три километра в секунду, а скорость при вылете из трубы — один километр, то…

— Хм-м, — смотрит на экран слегка разочарованно. — Всего шестьдесят процентов.

— А если без трубы, обычным запуском?

Короткие вычисления и результат видим сами: почти ровно сорок пять процентов.

— Ну, неплохо же! Давай теперь пощупаем верхнюю границу. Возьми скорость истечения струи в четыре километра, а прирост скорости ракеты — в один.

— Семьдесят семь процентов, — немного разочарованно глядит на экран Андрей.

— Значит, будем разгонять сразу до второй космической, делов-то… — пожимаю плечами. — И будет нам счастье в виде ста процентов полезной нагрузки.

Мы сами не замечаем, как с головой проваливаемся в обсуждение способов строительства тоннеля на Луне. Прихожу в себя, когда замечаю, что улыбающийся Песков-старший уходит, а растерянность на лице Марка сменяется скукой.

— Извини, Марк, увлеклись. О-о-о! Уже седьмой час пошёл!

А за окном пламенеет закат.

— Пошли домой.

8 марта, среда, время 16:30.

МГУ, ГЗ, сектор В, 8-ой этаж, комната фрейлин.

— За прекрасных — других не держим, — одобрительно оглядываю всех девчонок и заканчиваю короткий тост: — дам!

И дружно выпиваем шампанское, я совсем капельку и больше не буду — искин резко против.

Праздник в МГУ со всеми балами, концертами и танцульками отгремел вчера. Поздним вечером завалился спать без задних ног. Даже моей могучей выносливости есть предел.

За девчонок рад, я вовсе не приукрашиваю реальность. Все смело могут носить мини, пожалуй, кроме Таши, но у неё ещё всё впереди. Пока она в брючном костюме.

А на столе стоят цветы — пышным и немного расхристанным букетом. Овчинников расстарался, где достал — скрывает. Вот на какой задаче мой искин пасует — как достать цветы перед 8 Марта. Сейчас уже даже не пытаюсь этого делать. Хоть специально их на этот случай выращивай. Так что мужская часть компании ограничилась большим и толстым тортом, сделанным на заказ. Букет от Овчинникова — внезапный бонус.

Компания по большей части состоит из Совета Ассоциации и активистов. По понятным причинам отсутствуют Марк и Песков. И моя Света не состоит в Ассоциации. Надеюсь, пока.

— Ешь! И чтобы до конца! — Света ставит передо мной миску с щедро наваленной тушёной картошкой, густо усеянной кусками и волокнами мяса.

— Света, у меня принцип — ужин отдай врагу.

— Ну где я тебе врага найду? Одни друзья кругом!

— Тогда Игорю отдай, — нахожу за кого спрятаться.

— За врага меня держишь? — прищуривается в мою сторону Овчинников.

— Нет. Ты не враг, ты — рак, который на безрыбье.

Ответ Игоря тонет в почти лошадином ржании Куваева. Его непередаваемые текстуально рулады вызывают приступ всеобщего веселья.

— Ты, Игорь, мне как-то чего-то пообещал, — на какую-то тему надо разговоры вести, почему бы не на эту? — Когда я совершеннолетним стану. Помнишь?

Парень немного смущается. Помнит.

— Никто из присутствующих таким не может похвастать, поэтому и говорю, что на безрыбье и Игорь потянет. Если не на врага, то на спарринг-партнёра. Ты в какой технике работать привык? Дзюдо, бокс, ММА, каратэ?