Олег свернул газеты и задумался. Рустик заныл:

– Поехали, Мастер. Юсуф и так орал сегодня.

– Должность у него такая - орать, - меланхолично заметил Олег. Ладно, поехали. Давай к вокзалу.

У вокзала в полуподвале жилого дома располагался небольшой магазинчик "Хозтовары". Обычно Олег приезжал сюда раз в неделю и сдавал крупную партию "Синеглазки" - восемьсот, а то и тысячу полиэтиленовых пакетов. На этой неделе поездка в "Хозтовары" была всего три дня назад, но он решил туда наведаться. И в своих расчетах не ошибся.

Директриса магазина, сдобная дама лет сорока, богато декорированная яркой косметикой и в красном облегающем костюме, должном подчеркнуть её сексуальную привлекательность, встретила Олега самой обворожительной из своего запаса улыбок. Первые её слова звучали так:

– А ваши цены тоже повысились?

– Совсем немного, - утешил её Олег, мгновенно оценивший финансовую перспективу, - всего на пятьдесят копеек за пакет.

– Это терпимо, - сразу успокоилась директриса.
– Вот если бы вы ещё давали в кредит...
– Она сложила губки бантиком и посмотрела такими глазами, словно желала немедленно пригласить в постель. Уж очень ей хотелось очаровать Олега, а, кроме кокетства, другими способами обработки делового партнера она, наверное, не владела.
– Я бы взяла большую партию с оплатой дня через три.

Наверное, у неё открылся солидный оптовый канал сбыта. Оно и понятно: вокзал рядом, бутлегеры из уральской глубинки быстренько все растащат по своим совхозам-леспромхозам. Там пьют все, что жиже солидола, а уж вонючую "Синеглазку" встретят на ура. Да и возить компактные пакеты удобнее, чем тяжелые бутылки.

– В кредит на три дня будет ещё дороже, - Олег сделал вид, что тает под чарами стареющей Мессалины, как эскимо под солнышком, - начальство этого страшно не любит. Меньше, чем за одиннадцать рублей, отдать не могу.

Наверное, он продешевил, поскольку дама буквально расцвела от радости. Эта радость так её распирала, что красный костюм едва не лопнул по швам. Она тут же отдала распоряжения товароведу и грузчику и увела Олега в свой кабинет пить кофе. Глазки строить прекратила, но оставалась по-прежнему любезной. Часть товара она все-таки оплатила наличными из расчета десять пятьдесят за пакет.

Кузов "Газели" вычистили полностью. Когда Олег выходил через торговый зал, там уже стоял сетчатый контейнер с прозрачными пакетами "Синеглазки" и ценником. Цена впечатляла - пятнадцать рублей. Что ж, директриса наваривала на "Синеглазке" вчетверо против того рубля, что выкрутил себе Олег. Впрочем, ей надо было ещё содержать магазин, персонал и отстегивать налоги.

ЛЮДИ В МАСКАХ

Вместо того, чтобы, как положено по расписанию, объехать пункты приема стеклотары и свезти принятые бутылки на центральный склад в бывший спортзал расформированного и распроданного по кускам ГПТУ, Олег распорядился гнать "Газель" обратно на ферму. Рустик немного повыламывался, но подчинился. На ферме они снова доверху забили кузов коробками с "Синеглазкой". Теперь их путь лежал на оптовый рынок.

На юго-восточной окраине города, где низкие Уральские горы, сгорбясь, подкрались к многоэтажным новым кварталам, располагался огромный Куйбышевский рынок. Назывался он так в честь городского района, куда отчислял аренду за земельный участок. Сам участок в несколько гектаров ещё недавно был самовольной и незаконной свалкой. Поэтому, кстати, и аренда оказалась копеечной. Ведь арендаторы, кроме прочего, обязались провести рекультивацию земли. Провели они её очень быстро. Сгребли весь хлам в расположенный тут же рядом маленький карьер, навезли гравия и закатали территорию асфальтом. Потом огородили участок забором из металлической сетки, расставили рядами контейнера и уже сами стали арендодателями, поскольку контейнера сдавались в аренду. Рынок оказался первой оптовкой в городе и сразу завоевал популярность. Покупателей здесь всегда было море.

И сегодня на Куйбышевском рынке царило обычное столпотворение. Тысячи людей, сотни автомобилей и неумолчный гвалт. "Газель" въехала в ворота мимо осоловевшего охранника и медленно двинулась сквозь толчею между рядами торговых контейнеров. Низкие оптовые цены привлекали массы покупателей, и перед самым носом машины бесстрашно шныряли какие-то бабки с кошелками и тетки с тележками. Степенные мужики неторопливо волокли тяжелые ящики и коробки, не обращая внимания на надрывающийся автомобильный клаксон. Но больше всего проблем создавали легковые автомобили. Их хозяева никак не хотели признавать деления территории на зоны проезда и стоянки.

Наконец "Газель" добралась до контейнера под номером 416. Он принадлежал Юсуфу, хотя сам хозяин появлялся здесь нечасто и ненадолго. Тут распоряжалась какая-то его родственница по имени Лиля. Олег сомневался, что это её настоящее имя. Было ей лет около пятидесяти, всю жизнь она проработала в торговле и умела виртуозно обсчитывать клиентов. При этом смотрела в глаза, словно гипнотизировала. Впрочем, кое-кто из клиентуры и рыночных проходимцев тоже нередко пытался её надуть. Покупались на её простоватый вид. При едва ли полутора метрах росту было в Лиле около центнера веса, и формы тела её приближались к кубу. Она здорово косолапила, ноги словно прогибались под гнетом тела. Прибавьте к этому вечно всклокоченные волосы, пористый крючковатый нос и фиолетовую верхнюю губу. Одежда вполне гармонично дополняла общий облик: широкие спортивные шаровары самых мрачных оттенков и клетчатая мужская рубаха. Олег подозревал, что ничто другое из готовой одежды на неё просто не налезало. Сверху Лиля надевала передник из серой спецовочной ткани с большим карманом, но отороченный легкомысленным розовым кружевом. Под передником таилась набрюшная сумка-кенгуру. В неё Лиля прятала крупные купюры. Иногда их набиралось столько, что сумка раздувалась, и передник топорщился на животе, делая фигуру торговки ещё ужасней.

На внутренних сторонах распахнутых дверей контейнера крепились застекленные витрины с образцами товара. Выбор у Лили был невелик: спагетти в полукилограммовой расфасовке, консервы, собачий баночный корм, растительное масло и водка. На все, кроме водки, цены равнялись магазинным и в условия оптового рынки были абсолютно неконкурентны. Зато водка отличалась заметной дешевизной и пользовалась спросом.

Вот и сейчас какой-то молодой мужик перекладывал бутылки из ящика в коляску мотоцикла "Урал". Его пожилой напарник в красном мотоциклетном шлеме бережно переслаивал бутылки полосатыми деревенскими половиками. Лиля торчала в дверях контейнера, почти полностью их перекрывая своим телом, и отдавала распоряжения. На подхвате у неё шустрили два крепких мужика в пропыленных спецовках, похожие на сбежавших с завода слесарей. Они ворочали ящики, выдавали оплаченный товар и, в случае необходимости, могли дать в морду.