Как ему это удалось, Олег не увидел, потому что получил крепкий тычок в спину и отлетел на кузов "Газели". Гулко ударился, но не упал, поскольку тут же был прижат к металлическому борту. Чужие руки бесцеремонно обхлопали его со всех сторон и так же бесцеремонно развернули. Омоновец оказался выше Олега на полторы головы и втрое шире в плечах. Укороченный автомат, словно детская игрушка болтался на его бычьей шее. Глаза в прорези маски смотрели деловито, словно он не человека ворочал перед собой, а к куриной тушке приценивался. Рядом с ним стоял милицейский капитан обычных человеческих размеров.

– Ты водитель?
– спросил капитан, кивая на "Газель".

– Нет, - отрицательно покачал головой Олег. Он был унижен и морально раздавлен.
– Я экспедитор.

– А где водитель?
– капитан говорил резко, почти угрожающе.

– А я знаю?
– разозлился Олег.
– Убежал, небось, если не дурак.

– Ладно, разберемся.
– Капитана, похоже, этот вопрос мало интересовал.
– Открывай.

Лишних слов, судя по всему, он не любил говорить. Да и так все понятно. Олег распахнул задние дверцы "Газели". Картонные коробки заполняли металлический кузов на две трети объема. Капитан встал ногой на бампер, приподнялся, заглянул в коробку и спрыгнул на асфальт. В руке он держал полиэтиленовый пакет "Синеглазки".

– Так, есть!
– обрадованно сказал, словно рыбак, выдернувший из речки первого пескаря.
– Криминал на лицо. Татьяна Михайловна!
– закричал куда-то, вставая на цыпочки и размахивая булькающим кульком.
– Идите сюда!

Подошла средних лет дама в джинсах и кроссовках, будто на дачу собралась. В маечке и жакетике сверху. Наверное, и вправду, эти выезды на пыльные рынки для кабинетных теток, как вылазки на природу. В руках у неё уже была папка с лежащей на ней пачкой бумажных листов. Она уже на подходе начала что-то записывать, бросая короткие взгляды на машину. Олег понял: номер записала. Протокол, стало быть. Когда подошла ближе, Олег смог увидеть бланк. Так и есть, протокол. Да не простой. Протокол изъятия. И там уже стояла печать.

Дама скользнула по Олегу равнодушным взглядом. А он вдруг почувствовал себя гораздо легче. Правильно, пусть изымают эту чертову "Синеглазку". Пусть жирный Юсуф тоже получит свою порцию обиды и унижения, останется без товара.

А дама уже списывала надписи с пакета, услужливо поднесенного капитаном чуть не к самым её очкам.

– Какое количество?
– сварливо спросила она.
– Или будем поштучно пересчитывать?

– Три тысячи штук, - ответил Олег.
– Но можете и сами посчитать, если есть желание.

– А чего это ты развеселился вдруг?
– спросил капитан с подозрением.

– А у меня причин плакать нет, - ответил Олег.

– Сейчас будут, - потянулся к нему омоновец широкой лапищей в черной перчатке.

– Но-но, - осадила его дама и с интересом поглядела на Олега. Документы ваши предъявите, пожалуйста.

Тот протянул паспорт и пачку бумаг на груз. Паспорт дама, не раскрывая, тут же передала капитану, а сама принялась рассматривать товаросопроводительные. Их Олег предусмотрительно заготовил целый комплект на все случаи жизни. Тут были: счет-фактура, накладная, пропуск на вывоз груза с территории предприятия, счет на оплату погрузочных работ, приходный ордер, командировочное удостоверение, сертификат качества, шоферская путевка и ещё несколько совсем уж мелких квитков, но все с печатями, штампами и подписями.

– Э, а прописочка отсутствует!
– возликовал капитан.

– Сначала надо документы смотреть, а потом уже следователя от работы отрывать, - дама смерила его презрительным взглядом. Повернулась к Олегу. Зачем это, интересно, овощесовхозу полторы тонны спиртовой смеси? С вредителями борются?

– Рамы в теплицах моют.
– Олег сделал вид, что не почувствовал иронии. Он только понял, что гроза проходит стороной, вслед за раскатами грома никаких молний не будет.
– Знаете, как в букваре. Мама мыла раму. Рама выл от сраму.

Омоновец заржал. Глаза из щели трикотажного намордника смотрели дружески. Дама хмыкнула и протянула Олегу его бумажки.

– Ладно, все в порядке. Пока Госдума не запретила, можете возить свою "Синеглазку".

– С чего это она моя?
– Олег даже обиделся.
– Мне-то она и даром не нужна.

– А как же с пропиской?
– возмутился капитан.
– И где водитель? Чего прячется?

– Прописка Конституцией не предусмотрена, - с раздражением сказала дама, сгибая пополам испорченный протокол.
– Кстати, а где водитель? Чего это вы вместо овощесовхоза на оптовый рынок приехали?

– Да у водителя тут родственница работает, вот он и завернул сюда, пояснил Олег, забирая из рук капитана свой паспорт. Тот уступил с явной неохотой.
– Обещал минералки холодной принести, да, похоже, загребли его до кучи.

– Точно, движок ещё горячий, - подтвердил омоновец, успевший обойти вокруг "Газели".
– А пылищи-то, пылищи...

Капитан швырнул пакет "Синеглазки" в кузов и пошел прочь.

Действительно, машина выглядела, будто прямиком пришла из Башкортостана, да все степями, степями. Полтора километра полем от фермы в Глубоком Источнике до шоссе наложили на "Газель" отличный камуфляж. И, очевидно, свежая грязь и пыль убедили суровую даму в чистоте помыслов Олега. А, может, и не убедили ни в чем, а просто она понимала, что, если документы формально в порядке, связываться не стоит. Хозяева все равно отсудят свой товар обратно. Так что лучше заниматься теми, кто откровенно нарушает закон. Дама даже не заметила, что испорченный протокол упал на асфальт.