– В гробу я твое согласие видела, – ощетинилась я. – Я сказала, что игра в фиктивную невесту закончена. Точка. Тем более ты не можешь тыкать мне этим идиотским договором. Он ненастоящий.

Нэйт подтянул меня к себе ближе и склонился, зацепив мой накладной нос своим подбородком.

– Я буду тыкать тебе любым документом, на котором стоит твоя подпись. И мне наплевать, будет ли это брачный контракт или договор, написанный на коленке. Ясно?

– Пошел ты, – я вырвала свою руку и зашагала вперёд по улице. Вот и как от него отделаться?

– Не хочешь быть фиктивной невестой, станешь настоящей!

Я мучительно простонала. Да чтоб его собаки обгадили! Как далеко он готов зайти?

– Заткнись, Нэйт, – не выдержала я. – Мы уже почти на месте.

Когда впереди показался нужный дом, я остановилась и сощурилась, разглядывая трёх охранников.

– Отлично, – шмыгнула я носом, узрев там огромную, похожую на шкаф, фигуру. – Кажется, сегодня мой день.

– Объяснишь?

Я потащила Нэйта за угол дома, за которым ещё вчера трясла за грудки Анхеля. Быстро обрисовала ему свой план и… едва не поменялась местами с историком.

Нэйт был не просто против. Он пришел в бешенство и не желал отпускать меня одну.

– Да ты же здесь! Если что-то пойдет не так, ты придёшь на подмогу! – я взывала к его разуму. – Тем более я только бутылку отдам и вернусь. Здоровяк меня вчера видел, я не вызову у него подозрений!

Нэйт быстро выглянул из-за угла и снова уставился на меня.

– Один поцелуй, и я тебя отпускаю.

– Чтоб тебе живот скрутило! – шикнула я и быстро поцеловала его в накладную бороду.

– Не хитри, – рассмеялся Нэйт и шустро отдал мне в руки тяжелую бутылку. Воспользовавшись тем, что мои руки оказались заняты, он притянул меня к себе и крепко поцеловал в губы.

Я тихо запротестовала, когда рука Нэйта оказалась на моем затылке, и он углубил поцелуй.

Проклятый Нэйтан Лоури.

И проклятые мурашки…

Он оторвался от моих губ, и я легонько пошатнулась. Мысленно ругала себя за эту маленькую слабость.

– Береги себя, Агата, – Нэйт с деловым видом поправил мой крючковатый накладной нос.

– От тебя?

– Для меня, – объявил этот шутник и стремительно развернул меня к дороге. – Топай.

Агата

Прихрамывая, я поковыляла к дому. Будь все проклято, но я своей горбатой спиной чувствовала, как улыбается Нэйт, глядя мне вслед. Представляю, как он будет веселиться, когда услышит какую речь я приготовила для бандитов, чтобы уговорить тех забрать бутылку.

Я шумно вздохнула, отбрасывая ненужные мысли. Постаралась сосредоточиться исключительно на деле.

Сегодня на крыльце дежурили сразу трое. Знала я только одного – картавого. Он мне, в принципе, и был нужен.

Я остановилась на дороге, прямо напротив дома, стараясь оказаться подальше от уличного фонаря. Замерла и, подобно истинной любопытной старушке, с интересом уставилась на крыльцо, где беседовали бандиты.

– Чего надо, бабка? – грубо отозвался один из незнакомых мне бандитов, но мой картавый друг дёрнул того за рукав. Мол, успокойся.

Шепнул что-то своим дружкам, отчего на их лицах появились лёгкие ухмылки, и они перестали видеть во мне опасность.

– Опять деда своего ищешь, бабка? – с улыбкой спросил мой картавый «друг», опираясь о стену дома спиной.

– Чего? – я начала медленно подбираться к крыльцу.

– Говолю, дед опять сбежал? – картавый рассмеялся. – Пошел бабкам под юбки заглядывать?

– Ага! Опять удрал, паскудник!

– Мы его тут не видели! – крикнул картавый, помня о моих «проблемах со слухом». – Не плобегал тут твой «глазастый» муженек!

– Да пёс с ним! Пусть бегает! – махнула я рукой. – Я к тебе пришла.

– Ко мне? – удивился здоровяк и бросил быстрый взгляд на своих улыбающихся во весь рот дружков. – Чего надо?

– Любви.

– Чего?!

Его возмущенный крик потонул во взрыве безудержного мужского хохота.

– Ты вчера хотел меня отлюбить, – кряхтя, я подобралась ещё ближе. – Так люби давай. Я пришла.

Как мне было сложно не засмеяться в тот момент, когда на суровом лице моей жертвы промелькнули испуг и дикий стыд.

– Ты спятила, бабка?! – заорал мой картавый друг.

– Ты зря времени не терял, Дан? – в голос засмеялись его дружки, повиснув на перилах крыльца. – Уже нашел себе даму сердца?