— Вы извините, пожалуйста, но мне надо успеть до темноты, — щебечу я мужчине. — А то мама просила давно, а мне все некогда, работаю двадцать четыре на семь.

— Только вы что-то место выбрали не очень, — сочувствует мне хозяин собаки. — Надо копать, где более открытая местность, а тут одни корни, трудно ведь.

— Мама сказала, что именно, где корни — там самая лучшая земля, — заливаю я не краснея и беру лопату в руки, показывая, что разговор окончен.

— Ну что ж, бог в помощь, — произносит напоследок мужчина, и они исчезают с корги так же незаметно, как и появились.

Надо сказать, что удаляются они вовремя, потому что после нескольких глухих ударов клинком о землю раздается металлическое лязганье и скрежет. Сердце подпрыгивает в груди. Неужели мои усилия вознаграждены?!

«Вознаграждены ли? Для тебя было бы лучше ничего не найти» — опять возникает внутренний голос, когда его совсем не ждут.

Ничто не испортит мне настроения в этот прекрасный момент!

«Кто весел — тот смеется, кто хочет — тот добьется, кто ищет — тот всегда найдет!» — напеваю про себя известную песенку и с воодушевлением шурую черенком из стороны в сторону, расчищая слои и пытаясь понять, что же я обнаружила. Наконец поисковая операция подходит к концу: в почве вырисовывается прямоугольник, и я отбрасываю лопату.

Стелю под колени пакет, натягиваю плотные перчатки, и, руками разметав оставшуюся землю, натыкаюсь на какую-то загогулину, похожую на ручку. Очищаю ее — точно! Тяну, земля осыпается, и вверх подается небольшой металлический ящик. Отпускаю ручку, он бухается обратно, а я выпрямляюсь и опасливо оглядываюсь вокруг себя — никого, хотя не покидает ощущение, что кто-то стоит за деревьями и за мной наблюдает. Сердце бьется о ребра, эхом отдаваясь пульсацией в висках.

Солнце скрывается за деревьями достаточно быстро, сумерки сгущаются. Надо торопиться.

Я снова нагибаюсь в яму, и, уцепившись за ручку, вытягиваю на поверхность плоский контейнер. Странно, мне не удается обнаружить замок, чтобы его открыть. Он, как монолит. Верчу в руках — ничего: ни замочной скважины, ни кнопок… Ощупываю его, нажимаю, куда только можно, и бинго! Крышка в какой-то момент сдвигается в сторону, и я с трепетом и волнением заглядываю внутрь…

На первый взгляд мне кажется, что ящик пуст, потому что нутро его черным-черно. Но, сняв перчатки и осторожно проведя пальцами по замшевой поверхности дна, я натыкаюсь на два бархатных мешочка-кисета, не различимых в полумраке позднего вечера. Ну вот, а все не так уж и страшно, — мысленно успокаиваю сама себя. Глаза привыкают к черному фону, я ощупываю первый — в нем что-то твердое, похожее на шар, второй мешочек, полупустой, меня заинтересовал больше. Опускаю ящик на землю и, взяв тощенький кисет и ослабив затянутый шнур, аккуратно высыпаю на ладонь горстку поблескивающих стекляшек прямоугольной формы.

«Ну? Посмотрела? — снова без нужды вставил свои пять копеек внутренний голос. — Как думаешь, что это?»

Пожимая плечами в ответ и вздыхая, ссыпаю их обратно, — потом рассмотрю.

«Конечно, рассмотришь. Только бы тебя за них не грохнули по дороге» — продолжает умничать мое второе я.

Вздыхаю, наклоняюсь за ящиком, но он вырывается из рук, падает боком на землю и из него вываливается первый мешочек и еще какая-то замшевая папка, которую я не заметила.

Хватаю находки и засовываю в рюкзак — все изучу дома. Не хватало, чтобы меня сейчас тут кто-то застукал. Закрываю пустой и теперь уже ненужный ящик, бросаю обратно в яму и закапываю, присыпав место раскопок лесной трухой. Заматываю лопату в пакет, рюкзак — за плечи и ноги в руки! Скорее к машине! Весенние сумерки быстро сменяются ночной прохладной свежестью.

От прудов, расположенных поблизости тянет сыростью, в довершение всего начинается дождь. Желтый свет фонарей освещает дорожки, вокруг ни единой души!

А вот уже и арка выхода из парка виднеется, и я ускоряю шаг. Подхожу к машине, снимаю с сигнализации, укладываю в багажник все свое снаряжение и, усевшись за руль, завожу двигатель. Уф! Можно выдохнуть и немного прийти в себя.

Ноги и руки ледяные, меня колотит так, что зуб на зуб не попадает. Господи, неужели я сделала это?! Включаю печку и автомагнитолу, чтобы бодрая музыка разогнала гнетущие ощущения: вроде ничего такого не сделала, а чувствую себя преступницей.

* * *

«Тут и думать нечего, — оживает ехидный внутренний голос. — Ты не чувствуешь себя преступницей, а самая что ни на есть настоящая преступница, вступившая в сговор с типом, мотающим срок в тюрьме. Теперь тебя непременно найдут его дружки и убьют, — при этом даже как-то злорадно хохотнул он. — Была дурой, дурой и помрешь».

— Да заткнись ты уже! — не выдерживаю я.

Стоп, стоп! Не собираюсь я развивать эту тему. Но веселая музыка в данный момент не только не улучшает мой настрой, а даже как-то подбешивает: переключаю по очереди каналы радиостанций и останавливаюсь на «Релакс ФМ». Вот то, что мне сейчас нужно. А теперь — быстрее домой, принять ванну и выпить горячего чая.

В это время улицы города уже относительно свободны, да и дождь почти всех разогнал, радуюсь отсутствию пробок, кручу баранку и, подавшись вперед, внимательно вглядываюсь в дорогу через активно работающие дворники.

Во дворе с трудом нахожу место для стоянки — самый глухой и неудобный угол под деревьями. Припарковываюсь, но мотор не выключаю, а закрываю на несколько минут глаза и, откинувшись на подголовник, затихаю в покое. Печка прогрела салон, я немного согрелась, негромко звучит спокойная мелодия…