– Тебе всегда нравилось готовить? – спросил Лаз, доставая из шкафов посуду, а из ящиков - столовые приборы. Сегодня вечером они были только вчетвером, хотя Рэд не ожидал, что все будет менее оживленно, учитывая присутствие Эйса.

– Я люблю готовить. Всегда любил. Мои отцы учили меня с раннего возраста.

Лаз повернулся к нему с яркой улыбкой.

– Твои отцы?

– Да. Никто не ожидает, что у южного мальчика будет два папы, но у меня так и есть. Мой отец всегда хотел детей, но у него не было намерения жениться на женщине. Он был ребенком цветов в шестидесятые, встретил любовь всей своей жизни во время «Лета любви» в Сан-Франциско в 1967 году [19]. Тот, кто говорит, что любви с первого взгляда не бывает, никогда не встречался с моими отцами. Им тогда было всего по пятнадцать, но с того момента, как они увидели друг друга, для них все было кончено.

– Они поселились в Джорджии после того, как у папиной мамы случился инсульт. Она знала о том, что ее сын - гей, но ей было все равно. Она любила его и моего отца. Они переехали к ней, заботились о ней. Некоторые люди подозревали, что мои отец и папа были не просто лучшими друзьями и соседями по комнате, но никто не смел сказать бабушке ни слова против. В общем, лучшая подруга моего отца жила со своей девушкой в паре часов езды, и она предложила стать суррогатной матерью. Ей не хотелось иметь детей, но она любила моего отца, поэтому с радостью это сделала. Некоторое время они жили вчетвером, пока не родился я. После этого Элис и ее девушка переехали в Сан-Диего.

– Ты поддерживаешь с ней связь?

Рэд покачал головой, ставя противень с тортильями в духовку разогреваться, а затем снял с конфорки готовый рис.

– Мои отцы объяснили мне все в тот момент, когда я стал достаточно взрослым, чтобы понимать. Они никогда не скрывали правду. Может, Элис и родила меня, но она не была моим родителем. Родителями были мои отцы. Они любили меня, обеспечивали всем необходимым для ребенка. Элис любила моего отца, и она также любила меня, но не потому, что я был ее ребенком, а потому, что я был ребенком моего отца. Мои отцы научили меня, что семью связывает нечто большее, чем просто кровь, и я по-настоящему понял это после встречи с Кингом и остальными ребятами.

– Твои отцы звучат потрясающе.

– Думаю, да, – ответил Рэд с широкой улыбкой. – Они воспитали меня в сострадании и уважении к другим людям, в том, чтобы не ограничиваться расой, полом и гендером, а смотреть на то, что находится внутри человека. Наша жизнь отнюдь не была легкой, и мы пережили несколько действительно страшных моментов, но я бы ни на что не променял свою семью.

– Где сейчас твои отцы?

– Наслаждаются пенсией в Форт-Майерсе.

Может быть, однажды Рэд попросит Лаза поехать с ним, когда он будет навещать своих отцов. Они были бы в восторге от Лаза. Услышав, как Эйс дразнит Колтона, пока они спускаются по лестнице, Ред понял, что пора накрывать на стол. Как только стол был накрыт, Рэд принялся за стейк из фланга.

– Боже, как вкусно пахнет, – простонал Эйс, заходя на кухню, чтобы взглянуть на стейк, который готовил Рэд. – А где твой? – спросил Эйс.

– Забавно, – рассмеялся Рэд. – Принеси мне разделочную доску и нож.

Эйс пошел выполнять просьбу, а Рэд перевернул стейк.

– Лаз, как тебе нравится стейк?

– Средней прожарки, – отозвался Лаз из столовой.

Эйс похлопал Рэда по спине.

– То же самое, что и ты, здоровяк. Знаешь, что это значит?

Рэд поднял бровь и посмотрел на Эйса.

– Что он любит стейк средней прожарки?

– Нет. Это значит, что так и должно было быть.

Рэд закатил глаза.

– Конечно. Пусть все мои будущие отношения будут зависеть от того, как мой партнер любит свой стейк.

– Эй, Колтон любит стейк средней прожарки, как и я. Мейсон любит стейк слабой прожарки. Помнишь Юэна? Чертова катастрофа с первого дня. Ты знаешь, какой он предпочитал стейк?

– Нет, но могу поспорить, что ты мне расскажешь.

– Молодец.

Рэд поморщился.

– Ага. Он испортил свой стейк, как испортил наши отношения.

– Хм, я почти уверен, что именно то, что ты застала его со спущенными штанами и ртом того чувака на его члене в одной из задних комнат Фрэнка, разрушило ваши отношения.

– И это тоже, но если бы я обратил внимание на стейк, всего этого безобразного инцидента можно было бы избежать.

– Да, хорошо. Если ты закончил делиться своей странной мудростью об отношениях, я бы хотел приступить к ужину.

Эйс наклонился, сузив глаза, и хрипло прошептал:

– Слушай стейк.

Боже правый. Его друг был психом. Но это была старая новость.

– Садись на место, – сказал ему Рэд, неся к столу две железные сковороды с нарезанными стейками. Вместо того чтобы сесть напротив Колтона, который сидел рядом с Лазом, Эйс вклинился между ними. Рэд занял место напротив Лаза.

Они разговаривали, пока накрывали на стол и ели. Рэд был рад, что решил сесть напротив Лаза, потому что каждый раз, когда Лаз откусывал от чего-нибудь, он издавал самый декадентский звук, и он направлялся прямо к члену Рэда. Прекрасно, потому что именно это ему и было нужно - получить стояк за обеденным столом в присутствии Лаза и, что еще хуже, Эйса.