— Нет, — отвечаю я рассеяно.

АНТОНИО одной рукой пододвигает стул и помогает мне на него сесть.

— Присядь и подыши, просто подыши.

Он делает руками медленные круговые вращения, изображая глубокие вдохи, а я, как заворожённая, повторяю за ним.

Как только кислород начинает поступать в кровь, а сознание приходить в норму, я выдаю:

— Ты. ты...

Ну, как выдаю?.. Мычу и мямлю.

— Ты… кто?!

Босс снова усмехается и присаживается на край стола напротив меня.

— Позволь представиться. Меня зовут Антон Маркес и я новый владелец этой компании.

Парень, который выходил с приятелями из дешёвого кубинского бара; который был одет, мягко говоря, очень скромно; танцевал со мной уличные танцы — он владелец компании?

Мне снова стало дурно. В глазах потемнело, и я начала обмахиваться.

— Ты говоришь без акцента.

— Ну да, — скрещивает руки на груди и нагло смотрит мне прямо в глаза. — Я родился и всю жизнь прожил в России. Москва — мой родной город.

Я окидываю его взглядом с головы до ноги не верю.

— Ты не очень похож на... — кручу пальцем, пытаясь подобрать самое политкорректное слово.

— Понимаю, -вежливо улыбается. — Папин ген выстрелил. Он — кубинец.

— Аа.. — тяну я. — Теперь всё понятно.

— Я рад, что мы разобрались.

Разобрались, да не очень. То, что он наполовину кубинец, не даёт мне ответы на все остальные вопросы.

Открываю рот, чтобы спросить, но теряюсь, когда нахал начинает так соблазнительно улыбаться.

Не надо. Прекрати.. Ну, хватит уже!

— Наверное, у тебя есть ко мне вопросы? — выручает Антон, подталкивая к диалогу.

— Да, — уверенно киваю.

И нафиг забываю всё, что хотела спросить.

— Спрашивай. Я с удовольствием на них отвечу.

Шок. У меня самый настоящий шок, и он до сих пор не прошёл. Часто моргаю, пытаюсь как можно скорее осознать, что Антонио. тот самый Антонио. теперь мой босс.

Шумно выдыхаю, кручу головой, стараясь угомонить хаос, творившийся в моей голове.

— Ты как оказался на Кубе? То есть... почему ты говорил со мной на испанском?

— Потому что ты первая со мной заговорила на этом языке. Приняла меня за местного, и я решил подыграть.

— Я заговорила?

Это очень громкое заявление, учитывая, что я знаю от силы слов десять! Но да, поприветствовала я его, действительно, на испанском. Откуда мне было знать, что

Антонио на самом-то деле Антон?

Что в нём должно было выдать нашего родненького?

Наверно, тёмные волосы?

Наверное, красивые, с хитрым прищуром, карие глаза?

Или смуглая, как у всех латино, кожа?

И я уж молчу про темперамент.

— То есть ты. подыграл? Но зачем?

— Тебе честно ответить? — его улыбка стала зловещей.

Я, насторожившись, киваю.

Антонио... тьфу! Антон спрыгивает со стола и подходит ко мне, наклоняется так близко, что я чувствую на губах его терпкое дыхание.

— Мне показалось— шепчет томно и окидывает взглядом моё лицо. — Что тебе это нравится.

— Мне?

Снова вскидывает бровь, делает взгляд до безобразия дерзким.

— Что-то я не помню, чтобы ты говорила мне: «Уйди». Кажется, я слышал совершенно другие слова... Что-то там.. — щёлкает пальцами. — Про кубинского искусителя.

Мои щёки тут же вспыхивают, я резко зажимаю его пальцы своими.

— Это... это не то, что ты подумал! Это. Я...

Оправдываться было так глупо, учитывая, сколько всего я ещё тогда наговорила.

Спрятав лицо в ладонях, я сокрушённо опускаю голову и мычу:

— Господи, я переспала с собственным боссом!

— Ника...

— Господи, да я...

— Ника! — встряхнув меня за плечи, Антон прекращает этот бессмысленный поток стенаний. — Всё нормально. Ты не знала. И я не знал. К тому же, всё, что было на Кубе, остаётся на Кубе. Верно?

Он процитировал мою же собственную фразу, которой я утешала себя все дни после той ночи. Вот это я понимаю, ментальная связь.

— Справедливости ради, я подыгрывал тебе недолго. Утром хотел всё рассказать, но мне срочно пришлось уехать. Я оставил тебе записку, надеюсь, ты её прочитала.