Шрифт:
Вот этот самоделкин в пылу разбитого сердца и склепал это художество.
Но что за сотрудница, чьё имя он наотрез отказался называть? Получается, эта девица знала о чувствах айтишника и подвела его под монастырь.
С Витей мы попрощались.
Теперь на очереди она.
Вот только кто это?
Стоп. Есть версия!
Кто вбивал в голову моей девушки, что ей впору только айтишники?
Медальон опять начинает прожигать кожу на груди, опять к чему-то подводит.
Вспоминаю взгляд секретарши... А, может, дело вовсе в недомогании?
— Малыш, — тихо спрашиваю, намереваясь проверить догадку.
Ника поворачивает ко мне голову.
— Мой медальон какое-то время был у тебя...
Она запускает пальцы в волосы и кивает.
— Скажи, а ты случайно не показывала его своей бывшей подруге?
Встречаемся взглядами. Мой — цепкий, пытливый, её — испуганный с только что появившемся озарением.
Ника ойкает, резко садится в кровати и в ужасе прикладывает пальцы к губам.
27.
Ника
Я поняла. Я всё поняла. Медальон — это он нас выдал.
Спрашиваю Антона, как Таис умудрилась увидеть его личную вещь, учитывая, что он его не светит. Накануне в задумчивости босс крутил его в пальцах, и в этот момент в кабинет вошла секретарша.
Всё просто.
И вроде бы, что тут такого? Ну, держит он в руках личную вещь, и ладно. Но я сама показывала Таис этот медальон, когда думала, что больше никогда не увижу Антонио. Вот она и запомнила.
Всё сошлось.
Теперь ещё и неожиданная простуда свидетельствует, что Таис просто пытается снять с себя подозрения. Помню, она говорила, что один из её кавалеров, которому ничего не светит, работает терапевтом.
Озвучиваю это Антону, он соглашается с моей версией.
И о чувствах Виктора «подруга» тоже знала, сама меня подталкивала к нему, чтобы не страдала от одиночества.
А заодно выделялась на её фоне. Не в лучшем свете, разумеется.
Мне всё стало понятно, и в который раз я убеждаюсь, насколько же Таис подлая стерва!
Она не прощает людей, которые её в чём-то превосходят.
Я всегда была на её фоне аутсайдером, не удивлюсь, что у неё и зарплата была выше, когда мы ещё работали в одном отделе. Пётр Степанович относился к Таисии намного лучше, чем ко мне. Он её даже не напрягал! Неудивительно, два лентяя решили объединиться, чтобы выезжать за счёт одной глупой, трудолюбивой и безотказной девчонки. Меня.
И вот, когда всё постепенно встало на свои места, как надо, по справедливости, Таисия взбесилась и теперь держит на меня злобу.
Я, не желая того, её обогнала по всем фронтам. Честно, я бы никогда не вступила в эту соревновательную гонку под названием «Кто из нас круче», это не в моём характере, но всё случилось само собой.
А Таисия не любит проигрывать. Я бы даже сказала не умеет.
Что теперь будет? Отстанет она от меня? Учитывая, что её ждёт неминуемое увольнение за провокацию, в теории, отстанет. Но согласится ли уйти поражённой?
0, нет.
Если кто-то думает, что она уйдёт с опущенной головой, тот очень плохо знает Таис.
— Что теперь будет? — озвучиваю свои опасения боссу, когда мы едем на работу.
— Оставь эту заботу мне, — говорит жёстко.
Вижу, как сильно напряжены его ладони, держащие руль, каменное лицо не предвещает для бывшей подруги ничего хорошего.
Самонадеянность и уверенность в собственном превосходстве её сгубили. Напускное величие — это слабое место Таис. Она настолько упивается собственной значимостью, что теряет голову. Как и инстинкт самосохранения.
В офисе на меня всё ещё косо смотрят. Зря надеялась, что за один день коллеги изменят своё отношение. Изобразить перед боссом дружелюбие и уважение — запросто, а вне его присутствия всё равно бросают на меня пренебрежительные взгляды.
Расправляю плечи, иду с гордо поднятой головой, пусть смотрят. Да пусть вообще захлебнутся собственным ядом!
Проходит полдня и несмотря на дискомфорт, который меня не покидает, я всё равно стойко выдерживаю давление.
Вызывает босс, нужно обсудить срочный вопрос по проекту, я умею не смешивать работу и личное, поэтому без опасений иду к нему в кабинет.
Работаем, погружаемся с головой в чертежи и таблицы, и слышим какой-то шум.
И даже крик.
— Что там? — спрашиваю, не понимая, что происходит.