— Про кашу, это идиома, не парься, — капо показалось, что над ним смеются, — но, перейдём к делу. Ты уже успокоился и готов меня выслушать?

— Что ты хочешь? — пересилив себя, предводитель отряда «Омбре ди Омбре» решил послушать, а что ему хотят предложить?

В конце концов, перед ним стояла первоочередная задача — вернуть кристалл. Как он это сделает, по большому счёту, и не важно.

А если не удастся получить этот кристалл, то вполне вероятно, что по прибытии на Модус ему придётся нырнуть с одного из мостов с ногами, намертво зафиксированными в тазике с застывшим цементом.

Дон Чезаре мог и не такое устроить тому, кто обманул его надежды.

— Значит так, — опять заговорила рация, — сначала я расскажу, что ты можешь получить, а потом ты узнаешь, что тебе нужно будет сделать взамен. Ты готов выслушать моё предложение?

— Да, — прохрипел Луиджи. Сейчас он сидел в воронке от снаряда и над его головой с противным шипением сверкали лучи энергетических разрядов.

— Я передаю тебе тот самый кристалл, в целости и сохранности, с неповреждённой информацией. Кроме того, я вытаскиваю тебя из задницы, в которой ты и твои люди прямо сейчас находитесь. Причем из задницы я вас вытаскиваю авансом.

— Звучит очень заманчиво, — что и говорить, собеседник сумел его заинтересовать. Особенно он оценил предлагаемый аванс, — а что я должен сделать взамен?

— Ничего сверхъестественного, — голос сделал драматическую паузу, а затем продолжил, — просто в течение пяти дней ты, или передаёшь мне полтора миллиона рублей наличными, или перечисляешь эту сумму на счёт, который я тебе укажу. Мне без разницы. Мне нужно полтора миллиона. И, получив их, я передам тебе кристалл.

Луиджи немного поскучнел. У него были некоторые сбережения, и если их обменять на валюту Российской Империи, то выходило даже немного больше.

Но это было всё, что у него есть, всё, что он сумел накопить за всю свою насыщенную событиями и опасностями жизнь.

По понятным причинам просить денег у семьи было не только бессмысленно, но и опасно. Дон Чезаре мог расценить это, как оскорбление.

И да, что-то ещё ему, может быть, вернут из залоговых сумм, которые он оставил людям, предоставившим ему технику. Два бронехода всё ещё на ходу, хотя и их уже немного посекло. Но, с другой стороны, вовсе не факт, что они доживут до конца сражения.

— Сколько времени у меня есть на подумать? — спросил Луиджи.

— Да сколько хочешь, — со смехом ответил собеседник, — но учти, после того, как ты согласишься, пройдёт ещё не менее получаса, прежде чем я смогу реально начинать вытаскивать тебя из-под обстрела.

— Тогда я уже согласен! — заорал в микрофон Луиджи, так как метрах в пятнадцати от него в грунт ударился ком плазмы, и очередной взрыв поднял в воздух кучу камней и пыли.

— Он согласен на всё, — с улыбкой сообщил я Семёну результат переговоров с представителем мафии, — пусть мех выдвигается в холмы и занимается группой Троекотова.

— Эт мы сейчас организуем, — довольно прокряхтел Прокопьич и забормотал в микрофон своей рации какую-то невнятную скороговорку.

Луиджи скрючился на дне воронки и считал минуты. Вот-вот должна подойти помощь, ведь полчаса уже истекли.

Внезапно он осознал, что, несмотря на заметно усилившийся грохот взрывов, энергетические импульсы перестали проноситься над его головой.

Он осторожно приподнял голову над краем воронки, да так и застыл в удивлении.

Его взор приковала эпичная картина. На его глазах огромный, ростом с трёхэтажный дом мех топтал какую-то лёгкую технику противника.

Вершины холмов пылали. Из обоих конечностей меха вырывалась смерть.

Правый манипулятор изрыгал многочисленные тридцатимиллиметровые снаряды, а левый манипулятор периодически выпускал по мечущимся в дыму боевикам энергетические лучи.

Поле боя, похоже, останется за грозным шагоходом.

Луиджи на секунду представил себе, что для него и его людей всё могло бы закончиться противостоянием с этой машиной смерти. Правда, очень недолгим противостоянием.

И тут он понял, как ему повезло, что вместо того, чтобы просто уничтожить остатки его отряда лендлорд Антонов всё-таки решил с ним договориться.

Лёгкий бронеавтомобиль, за рулём которого сидел уже знакомый нам Ерофей нёсся по бездорожью, поднимая клубы пыли.

Аполлинарий Александрович Дратвин, комбинезон которого был изорван и закопчён, развалился в изнеможении на заднем сидении.

Он думал о том, что они капитально недооценили противника, и то, что ему самому удалось унести ноги, это чистое везенье.

Возможно, кто-то ещё из его подчинённых тоже умудрился избежать смерти, но об этом станет известно позже.

И ведь если этот Андрей Антонов дожил до сегодняшнего дня, то это значит, что все предыдущие попытки устранения этого ушлого молодого человека окончились ничем.