— И, что там такого интересного? — я вытянул шею, в надежде разглядеть изображения на листиках, находившихся в руках Алевтины.

— А нате, полюбуйтесь, — отозвалась красавица и сунула мне те фотографии, что успела рассмотреть сама.

Я поднёс картинки поближе к глазам. Действительно, то, что было запечатлено на этих фотографиях могло вызвать у неподготовленного зрителя весьма противоречивые эмоции.

Я увидел на фотографиях довольно убогий интерьер, обычный для меблирашек среднего класса. Но, многое говорило о том, что в этой комнате проводились какие-то мистические обряды, которые среднестатистические жильцы подобных апартаментов, как правило, не практикуют.

Действительно, поверх весёленьких обойчиков в мелкий цветочек была размашисто намалёвана чем-то густо-красным семилучёвая звезда, около вершин которой были изображены какие-то знаки, похожие на скандинавские руны или на шумерскую клинопись… То тут то там можно было разглядеть огарки толстых чёрных свечей…

Было видно, что краски неизвестные художники не жалели, и стены, помимо этих загадочных фигур и знаков украшали многочисленные подтёки зловещего тёмно-красного цвета…

— Экспертиза показала, что всё это нарисовано кровью… — прошелестел голос полицейского начальника.

Я оторвал взгляд от фотографии и посмотрел на него. Физиономия полицай-президента была изрядно бледной и весьма кислой.

Я даже удивился, наблюдая подобную реакцию. В моём понимании полицейский начальник должен был бы, дослужившись до такого солидного чина, привыкнуть ко всему, поскольку служба в полиции даёт бесчисленные возможности знакомства с тёмными сторонами социума…

Хотя, не исключено, что конкретно этот начальник с полицейской деятельностью связан сравнительно недавно, а сюда назначен переводом из какой-нибудь другой государственной службы…

Но, это, в общем-то, сейчас не существенно.

А существенно то, что у нас налицо следы деятельности секты сатанистов.

Наш беглый чёрт, если он удосужился хотя бы поверхностно изучить суеверия общества, в котором он теперь вынужден существовать, наверняка бы попытался организовать свою секту.

И, похоже, именно по этому пути он и пошёл.

Это здорово облегчало мне жизнь, конечно, при том условии, что наш бледный полицай-президент даст мне ознакомиться с донесениями своих агентов, которые они успели передать до момента своего исчезновения.

— Хмм, действительно интересно, — сказал я, посмотрев на хозяина кабинета.

— Меня подобное зрелище совершенно не привлекает, — выразил своё отношение к рассматриваемым материалам главный полицейский колонии.

— Ну, что делать, — посочувствовал я, — но именно вам, в силу занимаемой должности, предстоит покончить с этим безобразием.

— Да, только вот я сейчас не представляю, что ещё можно сделать, — полицай-президент скроил скорбную физиономию, — сейчас мы потеряли двоих агентов, и сколько ещё моих людей может пострадать при дальнейшем расследовании, я даже представить боюсь.

— Ну, то что ты боишься, я вижу, — усмехнулся я про себя, — только вот боишься ты, похоже не за людей, а за свою нежную розовую задницу, так мне представляется…

Наверное, мои мысли непроизвольно отразились на моей физиономии, так как хозяин кабинета воззрился на меня с явным замешательством…

— Я думаю, что мы можем попробовать вам помочь в этом расследовании, — выкатил я неожиданное предложение.

— И, как вы предполагаете помочь следствию? — полицейский тут же воспрял от своей депрессии, проявив живейший интерес к моим словам.

— Я думаю, что в моих силах продолжить то, что пытались делать ваши, к сожалению, уже выбывшие из игры, подчинённые, только… — тут я, в свою очередь, вопросительно посмотрел на полицейского начальника.

Надо сказать, что по мере того, как он убеждался в том, что действительно хочу взять на себя эту головную боль, он всё больше оживал, и даже на его бледных щеках начал проявляться застенчивый румянец.

— Что только? — ему, похоже, уже была невыносима сама мысль о том, что что-то может помешать его избавлению от этого пугающего дела.

— Только для того, чтобы я и мои люди смогли разобраться с этим, — я многозначительно посмотрел на него, — мне необходимо получить доступ к рапортам исчезнувших агентов.

Само собой, если бы этот нервный служака следовал скрупулёзно всем инструкциям и наставлениям, то он никоим образом не мог бы позволить мне изучать служебные документы планетарной полиции.

Но в данном случае помимо стремления блюсти инструкции у него имелось сильное желание избавиться от необходимости возиться с этим дурно попахивающим делом. И это желание таки победило. После непродолжительного обдумывания моих слов он сказал: