– Если вы мне не верите, то я позову саму Керо и вы сможете повторить свое предложение.

– Зовите, - обреченно вздохнул Флэль, уже предчувствуя неладное.

Герцог дернул за шнур, через несколько минут в кабинет сунулся слуга.

– Позовите мне девицу Къела, и побыстрее, - приказал герцог.
– И еще принесите вина. Ужин подадите через полчаса.

Гоэллон так и сидел на подоконнике, заложив руки за голову. Вид у него был настолько довольный и ехидный, что Флэль уже понимал, что наступает час позора. Для него, разумеется, а не для Паука. Впрочем, отказываться было поздно, да и надежда еще не покинула керторца.

Керо вошла и остановилась на середине комнаты, сделав неглубокий реверанс.

– Слушаю вас, герцог, - негромко сказала она.

От недавнего румянца уже не осталось следа, а пряди на висках были мокрыми и плотно прилипли к щекам: должно быть, девушка умывалась, чтобы согнать с лица краску. Золотисто-коричневое домашнее платье с высоким воротом превращало ее в совсем юную девочку, и Флэль ошеломленно сообразил, что не представляет, сколько ей лет. Семнадцать? А вдруг - меньше, и она не сможет ответить согласием на его предложение? Законы строго запрещали подобные браки.

– Ну, Кертор, говорите. Керо, прошу вас внимательно выслушать господина Кертора.

Девушка перевела взгляд на Флэля, застывшего в двух шагах от нее. Он глубоко поклонился, потом сделал шаг навстречу. Северянка осталась неподвижна, только досадливо закусила губу.

– Госпожа Къела... в присутствии вашего опекуна я хотел бы...
– запинаясь, начал керторец.
– Хотел бы просить вашей руки. Если вы будете благосклонны к моим чувствам, я буду счастлив назвать вас своей законной супругой.

– Супругой?
– удивленно повторила Керо, и Флэль вздрогнул - сказано было так, словно девица Къела произнесла название чего-то мерзкого, мокрого и скользкого: например, "лягушка".
– Простите, господин Кертор, но я пока что не собираюсь становиться чьей-либо супругой, и, - заледеневший лазурный взгляд уперся в Гоэллона, - надеюсь, что законы Собраны охранят меня от этого!

– Как же, юная дама? Вы состояли с господином Кертором в отношениях, после которых единственным возможным выходом для обоих является свадьба. Господин Кертор, как благородный человек, готов спасти вашу честь...

– Вы... вы не можете принуждать меня к браку!
– топнула ножкой девица.

– Вы свободны, Керо, - пожал плечами герцог.

Флэлю очень, очень хотелось провалиться сквозь землю. Куда-нибудь на первый этаж, поближе к выходу. Но ему пришлось стоять столбом, пока неверная возлюбленная покидала комнату, и пока соизволивший слезть с подоконника Гоэллон не толкнул его за плечо назад в кресло.

– Это горе нужно запить, Кертор, - усмехнулся он.
– Надеюсь, вина в доме хватит.

– Давно вы знаете?
– уныло спросил Флэль.

– Почти с самого начала.

– Что ж вы раньше...

– Этот урок пошел на пользу не столько вам, сколько моей подопечной. Теперь она трижды подумает, прежде чем раздавать авансы малознакомым людям, с которыми не собирается связывать свою жизнь. Что до вас - вы уже взрослый человек и сами все поймете.

Слуга принес вино. Флэль сцепил руки на кружке и не смог подавить тяжелого вздоха. Запах пряностей щекотал глаза, и на них наворачивались слезы. Неудачливый влюбленный боялся пить, чтобы не подавиться: спазм прочно стиснул горло.

Увесистую серую кружку с серебряной росписью хотелось швырнуть об пол, но так распускаться в присутствии хозяина дома Кертор не мог. Как глупо все вышло, как наивно и нелепо - влюбиться в девочку-подростка, которая сама не знает, чего хочет! Придумать себе романтический образ и отдать ему сердце... Поступи так кто-то из приятелей, Флэль хохотал бы, как сумасшедший, но теперь ему смешно не было.

– Пейте, - приказал герцог.
– Пейте и не думайте об этом больше.

– Вы с нами играли...
– выговорил керторец.

– Да вы наглец, господин Кертор!
– расхохотался Гоэллон.
– Лет сто назад я обязан был бы вызвать вас на дуэль, по нынешним законам должен потащить в суд, а вы ставите мне в вину то, что я позволял вам писать моей подопечной любовные письма!

– Герцог, вы хоть раз в жизни любили?
– Очередная чушь и глупость, но, потеряв голову, по серьгам не плачут.

– Какой же вы еще мальчик, Кертор, - герцог оборвал смех и вздохнул.
– Закончим этот разговор, а не то завтра вы станете стесняться того, что наболтали, и больше носа в мой дом не покажете. Вы мне еще нужны.