– Мэтр Васта, - Керо отложила гребень и развернулась на своем табурете.
– Я весьма огорчена тем, что вы взяли на себя смелость обсуждать с герцогом мою персону и наши интимные дела. Герцог тоже огорчил меня, но я спрошу о причинах его самого. Впрочем, вам, как нашему воспитателю, наверное, и это позволено?

Саннио прикусил губу. Вот так вот - "их интимные дела". Северянка, наверное, права - неприлично обсуждать подобные вещи. Это касается только двоих; но юноше казалось, что он защищает Керо, а она вывернула все наизнанку. Будто секретарь вздумал влезть в отношения герцога и его любовницы. Интересный поворот событий. И этот лед в голосе, эта сдержанность оскорбленной благородной дамы - откуда в недавней "мышке" все это? Мэтр Васта начал подозревать, что напрасно вмешался в это дело.

– Как воспитателю, - соврал Саннио.
– Госпожа Къела, вы меня точно поняли? Вы не обязаны. Вы можете отказать. И я считаю, что должны отказать. Герцог не имеет права ждать от вас покорности в подобных вопросах. Это совершенно лишнее. Вы меня понимаете?

– Я вас прекрасно понимаю, мэтр Васта.
– Уже не просто лед, а целые торосы, наверное, как в Северной предельной пустыне, с которой граничит графство Къела.
– На всякий случай я повторю то, что вы сказали, и вы сможете проверить меня, как на уроке. Вы считаете, что я имею право отказать герцогу Гоэллону в его желании обучить меня определенным вещам. Вы считаете, что я должна это сделать. Я все говорю правильно?
– колющая льдинками насмешка. Этот вопрос Керо задавала в первые седмицы, отвечая урок.

– Да, да...

– С первым тезисом я абсолютно согласна. Да, я имею право отказаться. Я прекрасно знаю это. А вот со вторым не соглашусь. Не должна. И не буду, - оказывается, нежные розовые губы могли изрекать чеканные фразы не только на уроках риторики.

– Но почему, Керо?!..

– Для вас я не Керо, мэтр Васта, - поправила северянка. Ровно, спокойно, но лучше бы отвесила пощечину.
– Тем не менее, я отвечу на ваш вопрос. Потому что таково мое желание. Вы удовлетворены? Теперь вы оставите меня в покое? Я хотела переодеться. Или я обязана делать это в вашем присутствии?

Саннио вскочил. Сходил, называется. Если герцог узнает о разговоре, будет долго смеяться. И все же на душе изрядно полегчало. Если девица Къела сама этого хочет и все прекрасно понимает, ну так пусть идет хоть в спальню к Гоэллону, хоть на Кандальную улицу! Саннио сделал все, что мог - не запирать же упрямую в комнате? Такая чего доброго в окно вылезет, хотя бы назло секретарю. Влюблена она в герцога, что ли? Или просто упирается только потому, что мэтр Васта попытался ее отговорить? Противостоящий ее побери, пусть сама решает, что ей нужно - она, кажется, в состоянии. Хотя почему бы не проверить?

– Госпожа Къела, а если вместо герцога я решу вас чему-нибудь научить?

Оплеуха, полученная Саннио, заставила его вспомнить о том, что он говорит не только с (пока еще) девицей из Старшего рода, но и с девушкой, которую учили защищаться герцог Гоэллон и Кадоль. Перед глазами закружились цветные искры.

– Вы забываетесь, Васта, - прошипела Керо.
– Да и чему вы можете меня научить?

– А если прикажет герцог?
– наверное, Саннио вчера забыл помолиться на ночь, и во сне в него вселилась целая куча зловредных демонов, а может, и сам Противостоящий.

Керо распахнула пеньюар и показала тонкий поясок, к которому был привешен короткий кинжал в кожаных ножнах.

– Это достаточно убедительный ответ?
– спросила она.
– Один из нас этого урока не переживет.

– Вы влюблены в герцога?
– Интересно, а вторую пощечину, для симметрии, отвесит?

– А вы? Могу ли я считать, что ваша дерзость продиктована ревностью?
– мерзавка ядовито улыбнулась - не иначе как у Гоэллона выучилась.

Саннио остолбенел. Дать бы ей пощечину в ответ, - но женщин не бьют, что бы они ни говорили, даже подобные гадости.

– Вы спятили?
– выдавил он.

– А вы? Почему вы сочли, что я влюблена? Потому что принимаю его предложение, а вам отказала? Вам назвать поименно тех, кому бы я тоже не стала отказывать? И в них я влюблена?

Секретарь вновь покраснел, должно быть, до корней волос. Он глянул в зеркало - так и есть, вареный рак в панцире, в серой камизоле. Нужно было прекращать неприличный и оскорбительный для обоих разговор.

– Благодарю, госпожа Къела, вы полностью избавили меня от беспокойства за вашу судьбу, - слегка поклонился Саннио. При необходимости и он мог выражаться подобным образом, это к тому же было куда легче, чем говорить по душам со взбалмошной нахальной девицей.

– Рада за вас, - презрительно бросила северянка.
– Если встретите Марису, скажите ей, что мне нужно жемчужное ожерелье.

– Вы спутали меня со своим лакеем, - Саннио еще раз поклонился и вышел.

За девицу Къела он уже ничуть не волновался, и это радовало. Нет, ну какова ведьма, а?! Что там водится в тихом омуте? Щуки? Щука она къельская после этого. Это ради нее Саннио надерзил герцогу, ради нее рисковал если не головой, то местом? Стоило это того?

Саннио спустился через кухню в погреб, взял там бутылку вина, вылез наружу за штопором, хлебнул прямо из горла и решил, что - да, стоило. Разбитая скула саднила, юноша коснулся ее пальцами и увидел кровь. И все равно - стоило!..