– Алессандр? Как маршал?

– К сожалению, именно так. К сожалению даже не потому, что мне придется в своем доме терпеть тезку этого бездаря от фортификации, а потому, что ни в один приют Литы, Саура, Эллоны или Алларэ в названный год не привозили ни одного младенца с подобным именем. Предполагать, что ретивая служанка увезла новорожденного куда-нибудь в Кертору, было нелепо... и я был сильно озадачен. Загадка разрешилась просто. Служанка эта ведала грамоту с пятого на десятое, да еще и была родом из Къелы, а потому ребенка называла привычным ей образом: Сайно. Приютский же писец... о, это целая драма, - оказался вообще огандцем, раскаявшимся ноэллианским еретиком... Вы улыбаетесь, да? Чем дальше, тем больше похоже на дурной роман?

– Романов я не читал, - вздохнул Саннио.
– Но на представление жогларов уже похоже. Обхохочешься...

– В общем, этот раскаянный писец, вразуми его Сотворившие так больше не делать, если моего внушения не хватило, снабдил вас приятными его слуху именем и фамилией, даже не позаботившись записать, как ребенка назвала та служанка. Так и появился на свет Саннио Васта. Васта - это такой городок на юге Оганды, и на местном наречии - "счастье". Так вот, Счастье вы мое, в результате, я разыскал вас в школе мэтра Тейна. Достаточно было поглядеть на вас из окна, чтобы убедиться, что потеря обнаружена. Вы действительно похожи и на свою мать, и на моего брата. Это было уже год назад, и я не стал забирать вас из школы, решив, что законченное обучение вам не повредит...

– А моя мать... она жива?
– Саннио с трудом дождался паузы.

– Да, если никому не пришло в голову разорить монастырь Милосердных сестер в Лите. Но, боюсь, вам придется общаться языком жестов. Сестра Эудрейд крайне строго соблюдает обеты...
– Гоэллон криво усмехнулся.
– В общем, происхождение у вас самое что ни на есть благородное: мать из Свенлингов, отец из Гоэллонов. Правда, существует некоторая заминка с легитимностью этого союза. Попросту говоря - вы бастард, пока что не признанный ни одним из родов.

– Я что, - вытаращил глаза Саннио, до которого вдруг дошло кое-что ошеломляющее.
– Еще и правнук короля Лаэрта?!

– Ну, если я его внук, и ваш отец был его внук - то, надо понимать, вы именно правнук. Другого слова для обозначения сына внука еще не придумали, - развел руками герцог.
– А также двоюродный племянник нынешнего короля, троюродный брат наследников и Ларэ, управляющего Энором, помните его?

– Помню, - бездумно, как заводной болванчик, кивнул Саннио.
– Герцог, а вы точно не шутите? Вы... умеете.

– Вы имеете в виду, что с меня сталось бы. Ну нет, Саннио, есть пределы и моему остроумию. Все, рассказанное мной - чистая правда. Вы можете убедиться во всем лично, начиная от письма девицы Одри и заканчивая разговором с мэтром Тейном. Займитесь на досуге, если желаете.

– И что мне теперь делать?

– Ничего особенного. Всего лишь спешно изучать все то, что полагается знать единственному наследнику Старшего Рода Собраны, - подмигнул Гоэллон и усмехнулся, как недавно помянутый жоглар, играющий злодея.
– Мало вам не покажется, я обещаю. У вас есть всего три года на то, чтобы вызубрить все, что в вашего отца вкладывали, а также и вколачивали розгами, с самого рождения. И, в отличие от секретарских обязанностей, все это вы будете знать назубок, опять же - я обещаю.

– Почему три?

– Когда вы достигнете полного совершеннолетия, то будете представлены королю, как мой официальный наследник. А пока - когда мы избавимся от наших дорогих учеников, вас ожидает церемония признания законным отпрыском рода. Впрочем, вот это, - герцог протянул руку и взял со стола серый бархатный футляр с серебряным гербом.
– Я прошу вас носить уже с сегодняшнего дня.

Футляр без предупреждения полетел к Саннио, и тот уже привычным движением взял его из воздуха. Внутри оказалось тяжелое серебряное с чернью кольцо-печатка. Паук, обхвативший лапами свиток.

– Храним забытое, - сказал юноша, кончиками пальцев прикасаясь к кольцу.

– Да, девиз нашего рода, - без обычной иронии ответил герцог.
– Даже не могу поздравить вас с тем, что это теперь и ваш девиз. В забытом слишком много того, что лучше не ворошить, да и вовсе не помнить, но наша судьба - знать это. Надевайте кольцо, не надо на него смотреть, это не натюрморт кисти Флаона, - и опять такая привычная... родная, да, конечно, именно так, насмешка.
– На средний палец правой руки, вы же правша.

Саннио просунул палец в широкий ободок, поднял руку. В первый миг перстень показался очень тяжелым и неудобным, но стоило шевельнуть кистью, как он словно бы слился с рукой, прирос к коже и стал ее естественной частью. Странно было помнить, что еще час назад, и год назад, и вообще всю жизнь он обходился без увесистой серебряной штуковины на пальце и не чувствовал себя голым.

– По руке...
– удивленно сказал он.

– Неужели вы думаете, что я не помню вашего размера?
– усмехнулся Гоэллон.
– Дорогой мой Алессандр, я все-таки не худший из хиромантов Собраны, и, хоть у Керо есть все шансы превзойти меня, но пока что этого не случилось. Носите кольцо постоянно. Надеюсь, теперь вам не будут досаждать головные боли...