Араон осторожно ступал по газону, надеясь, что пружинящий под мягкими туфлями плотный ковер травы надежно глушит шаги. Темный плащ, накинутый пониже капюшон... принц рассчитывал, что в непроглядной ночи его не заметит патруль королевской гвардии, раз в час проходивший по парку. Патрульные носили с собой факелы, а юноша запомнил некогда услышанное объяснение, что человек с факелом четко видит в пределах небольшого круга света, а то, что за его пределами - вовсе неразличимо. Человек, позволивший себе привыкнуть к темноте, различит гораздо больше, чем тот, кто полагается на скудный источник света.

Должно быть, принц рассуждал верно, ведь до сих пор его ни разу не поймали. Он уже пять раз встречался с ночным гостем, но каждый раз ему удавалось пройти вглубь парка, поговорить и вернуться обратно в свои покои, ни разу не попавшись на глаза гвардейцам. Лишь однажды патруль застал его, когда Араон проходил мимо конюшни. Командовавший патрулем гвардеец спросил принца, что он делает здесь в такое позднее время, но юноша спокойно ответил, что навещал своего коня, у которого конюх заподозрил колики. Так оно, собственно, и было - только к Мирту он заходил еще после ужина.

– Надеюсь, все обойдется, ваше высочество, - улыбнулся гвардеец.

– Уже обошлось, благодарю, - кивнул принц.

Тогда обошлось без последствий, но Араон теперь заранее придумывал, как будет объяснять ночные вылазки. Это было непросто: что делать принцу в полночь в дальнем конце огромного парка вокруг дворца? За забытым предметом положено посылать слугу. Прогуливаться в одиночку ему не положено, да и вообще через два часа после вечерних сумерек надлежало лежать в постели в своих покоях. За этим бдительно следили гувернеры. Араону даже не позволяли запирать на ночь дверь своей спальни: дважды за ночь караул проверял, все ли в порядке в покоях принцев.

Ночь пахла цветами, а на душе было легко, словно свежий восточный ветерок стремился поднять юношу в небо. Темный силуэт гостя, стоявшего в гуще жасминовых кустов, на которых только-только появились первые бутоны, Араон различил почти сразу. Не увидел, не услышал - скорее уж почувствовал, словно между ним и единственным другом была натянута тонкая серебряная нить, по которой сейчас проскользнула крошечная теплая искорка.

– Добрый вечер, ваше высочество, - сказал безымянный друг. На этот раз на нем не было монашеской рясы, только широкий плащ с капюшоном, такой же, как у Араона. Руки были скрещены на груди, и на правой принц различил очертания крупного перстня, но не смог разобрать родовой знак.
– Нравится ли вам погода?

– Чудесная, - кивнул принц.

– Жаль, что ваше положение вовсе не так чудесно.

– Почему?
– удивился Араон.
– Алларэ арестован, его сестра тоже, герцог Гоэллон отправлен на север, мой брат сослан в Брулен...

– Я в курсе новостей, принц. Не думаю, что герцогиня Алларэ и ее брат долго будут находиться в Шенноре. К сожалению, улики весьма очевидно указывают на их невиновность.

Юноша сжал кулаки. Как? Но ведь король счел их достаточно весомыми, чтобы арестовать обоих и заключить в крепость! И, как бы там ни сложилось дальше, отец уже никогда не будет доверять ни тому, ни другой...

– Впрочем, об этом вы можете не беспокоиться. Но, ваше высочество, все это доставит мне изрядное количество хлопот.

– Вы будете достойно вознаграждены, - выпалил Араон и тут же смущенно осекся. Он пока еще не король, чтобы так говорить, хотя... ведь он сказал сущую правду. Этот человек будет регентом, потом - первым министром. Король Араон никогда не забудет того, кто помог ему взойти на престол.
– Вы... понимаете, что я имею в виду.

– Да, я понимаю. Но лучшей наградой для меня станут ваша осторожность и предусмотрительность.

– Я даже не могу с вами связаться!
– возмутился юноша.

В самом деле, до чего уместно выговаривать ему за непредусмотрительность, не оставив ни единого способа сообщить о своих намерениях, о том, что с ним происходит, о переменах во дворце... Кажется, этот человек в курсе всего, что случилось - но Араону-то от этого не легче! Он вынужден действовать на свой страх и риск, постоянно лавировать между отцом, братом, родственниками, а ночной гость упрекает его в неосторожности. Похоже на издевательство!

– До сих пор у меня не было подобной возможности, ваше высочество.

– Теперь она появилась?

– Еще две девятины, принц, и нам больше не придется скрываться. До этого я прошу вас ничего не делать. Сейчас вам больше всего угрожают последствия ваших собственных действий, так постарайтесь этого избежать.

Принц сорвал с куста ветку, распотрошил бутон жасмина, но крупные туго свернутые лепестки еще ничем не пахли, а на вкус оказались горько-кислыми. Араон зачем-то сунул противный комок за щеку. Рот наполнился терпкой слюной, которую не хотелось глотать, но и плевать под ноги себе или собеседнику не хотелось. Пришлось сглотнуть, как противное лекарство.