За ним пошли все, кто слишком уж испугался, а таких оказалось много.

5. Графство Саур - Собра

Небольшое рыбацкое судно не стало заходить на остров Грив, да и причалило вовсе не в порту Литта, как был уверен Саннио. Сходя на берег по пирсу в поселке рыбаков, юноша узнал от герцога, что они в Сауре, но на порт Элест поселок никак не походил. Переночевав в поселке, герцог со спутником отправились на северо-запад. Уже к середине дня Саннио ощутил в воздухе тревожный запах беды.

Многие деревни, через которые они проезжали, были разорены, - какие частично, а какие и целиком. Судя по нестерпимой вони отхожих мест, которая сопровождала их почти всю дорогу, здесь не так давно прошла целая армия. Несколько полей по обочине дороги были начисто вытоптаны, виднелись кострища и валялись кучи отбросов. Хмурые крестьяне починяли уцелевшие дома.

– Смотрите внимательно, Саннио, - посоветовал герцог.
– О чем вам говорит вся эта картина?

– Не знай я того, что вы сообщили мне - решил бы, что сюда вторглась армия Тамера.

– О, мой юный наивный друг, - хохотнул герцог.
– Тамерцы ведут себя гораздо осторожнее. Они раз в несколько лет занимают земли Скорингов вплоть до западного берега Митгро, потом получают умеренную контрибуцию и отходят. Каждый сожженный дом уменьшает размер выплат, так что они не злоупотребляют терпением короля.

– Почему же их просто не завоевать?
– удивился Саннио.

– Что вы знаете о Тамере?

– Государство, на востоке граничащее с Собраной, а на западе с Хокной. Религия та же, что и у нас, однако, с отдельной патриархией. Правит кесарь, или, как они говорят, император. Это рабовладельческое государство. Более трех четвертей обитателей Тамера являются рабами...

– А в Собране, как вам прекрасно известно, рабства нет. Завоевать Тамер несложно, мы могли бы сделать это еще при Лаэрте I. Страна бедная, а в армии ее слишком много рабов, чтобы она могла нам противостоять. Но никто в здравом уме не захочет соваться туда.

– Почему?

– Ну, представьте сами. Мы вводим в Тамер войска, выигрываем несколько сражений, победоносным маршем проходим по стране. Освобождаем рабов, разумеется. И получаем огромную гниющую язву на теле Собраны, яд которой может отравить всех. Полчища голодающих рабов хлынут на восток, а их уцелевшие хозяева будут поднимать один бунт за другим. Северные леса Тамера для этого годятся как нельзя лучше.

– Но мы же платим им?..

– Так больному пятнистой хворью бросают подачку, чтобы он ушел прочь. Настанет время, когда Тамер рухнет, и тогда уже придется лезть в это змеиное кубло, чтоб выжить самим. Надеюсь, Саннио, это случится не при нашей жизни.

Секретарь пожал плечами. Все это было ему не слишком понятно, да и вообще разговор начался не с того - и кто ж его тянул за язык и заставлял упоминать Тамер. Теперь же герцог, как обычно после неприятных бесед, уставился на дорогу перед собой и наполовину прикрыл глаза. Тяжелые веки с бахромой светлых ресниц были неподвижны, словно Гоэллон ухитрился заснуть за одно короткое мгновение.

Картина разоренных земель графства навевала уныние. Встречные крестьяне провожали двух всадников мрачными взглядами, кое-кто делал вслед знаки, отвращающие зло. Секретарь кинул сеорин паре особо оборванных земледельцев, впрягшихся в телегу вместо вола и тащивших в ней уцелевший скарб. Баба в прожженном платке бросилась подбирать монету, а ее муж потряс Саннио вслед кулаком и громко выбранился. Юноша опешил: подобной благодарности он не ожидал. На золотой эта семья могла бы прожить до середины зимы.

– Надеюсь, вы разбрасываетесь собственными деньгами, - проронил Гоэллон, не оборачиваясь.
– Я не хотел бы за свои покупать еще парочку проклятий.

– Разумеется, герцог.
– Саннио не скрывал обиды: сначала этот мужик, а потом еще и господин...
– Я не потратил все, что вы изволили мне подарить в Убли.

– Лучше бы вы потратили монету на себя. По крайней мере, вы получили бы удовольствие, а не огорчение и разочарование.

– Эти люди нуждаются в деньгах куда больше, чем я. Разумеется, благодаря вашей милости.

– Благодаря мне они нуждаются в деньгах?
– герцог открыл глаза и приподнял бровь.
– Ну что ж, в некотором роде вы правы, драгоценнейший мой Саннио...

– Я не то хотел сказать, простите, герцог!

– Неважно, что вы хотели сказать, важно, что было сказано. Слова подобны змеям: они не кусаются, лишь пока крепко держишь их в кулаке. Стоит отпустить змею, и она ужалит кого-нибудь: вас или того, кто рядом.

– Простите, что позволил себе эту оплошность, - сжал губы секретарь и, все же не удержавшись, прибавил: - Впредь я буду держать в кулаке все свои слова.