– И это правильно – среди своих доверие должно быть абсолютным!

А потом объяснила, что все это значило, причем не столько нам, сколько своей «подруге». Кстати, весьма и весьма ехидным тоном:

– Танюш, твое инкогнито приказало долго жить – эта троица знает, кем ты приходишься Петру!

У «Танюши», то есть, у Татьяны Константиновны Белкиной, мгновенно увлажнились глаза, обиженно выдвинулась нижняя губа и задрожал подбородок! Представив себе возможные последствия присутствия при истерике «младшей жены» Императора, я нервно сглотнул. А она, оглядев нас затравленным взглядом, вдруг перестала валять дурака и жизнерадостно рассмеялась:

– Вот и прекрасно, можно будет обойтись без лишних церемоний. Кстати, ко мне можно обращаться по имени-отчеству, не задуряться с подбором особо заковыристых фраз и обходиться минимумом комплиментов.

Забава тут же округлила глаза и перешла на заговорщический шепот:

– Надеюсь, это касается только тупых, избитых и неискренних?

– Конечно! Умные, оригинальные и искренние я люблю!

– Фу-у-у, слава Богу! А то я уже испугалась…

Эта парочка тут же обменялась парой комплиментов, услышав которые, большинство ревнителей традиций выпало бы в осадок, расхохоталась и рванула к терминалу ВСД заказывать «что-нибудь вкусненькое».

– Все, спелись… - «сокрушенно» вздохнула Романова и устроила Даше что-то вроде экзамена: – И что нам теперь делать?

– Ответить тем же самым! – улыбнулась Спутница. – Нас трое, значит, у них нету шансов.

– И с чего, по-вашему, мы можем начать?

– Три хрустальные креманки, восемнадцать шариков шоколадного мороженого, четыре тоненькие вафельные соломинки…

– Все, сдаюсь! – выдохнула донельзя удивленная Анна Николаевна, посмотрела на Федосееву с очень большим уважением, а потом повернулась ко мне. Видимо, как-то почувствовав степень моего обалдения: - Празднование моего пятого дня рождения повеселило забавным поступком семейного повара. Когда дело дошло до десерта, он поставил передо мной хрустальную креманку с шестью шариками шоколадного мороженого, демонстративно воткнул в нее лишнюю вафельную соломинку и заявил, что будущая королева должна есть этот десерт именно так. Он был настолько теплым и добрым человеком, что фраза запала в душу. И с тех пор, как его не стало, я ем мороженое именно так. Но только среди родных. На официальных мероприятиях мороженое не подают, так что я отказываюсь понимать, как ваша Спутница могла узнать об этой привычке!

– Подавали. Девятого декабря тридцать восьмого, в день вашего тезоименитства… - улыбнулась Даша. – Тогда ваш покойный батюшка, царство ему небесное, был в прекраснейшем настроении и решил сделать вам приятный сюрприз. А когда рассказывал о его сути кому-то из гостей, попал в объектив дрона АВФ аккредитованного журналиста «Новостей Белогорья». Парень жаждал славы, поэтому не поленился найти специалиста, умеющего читать по губам. На сенсацию его статья не потянула, в печать не пошла, и он с горя выложил ее на своей страничке. Где она благополучно затерялась.

– Да уж, добросовестности вам не занимать… - задумчиво пробормотала Императрица, дождалась, пока Белкина и Беклемишева расставят по столику тарелки, бокалы и соки, поковыряла ложечкой кусок торта и задала Даше следующий вопрос: - Как я понимаю, в базе данных, которую вы собрали, информация не только обо мне, верно?

От моей Спутницы потянуло холодком:

– Я планировала стать лучшей. Но мечта о карьере дипломата умерла вместе с десятком других. Зато родилась и набралась сил жажда мести. А любимый мужчина пообещал ее утолить.

Романова оставила в покое десерт, зачем-то отодвинула пустой бокал на пару сантиметров в сторону и нехотя кивнула:

– Отговаривать не буду, хотя, каюсь, серьезно об этом подумывала. А вот помочь помогу. Вернее, поможем. Мы с Танюшей. Для начала ловите наши личные контакты и кидайте свои… Так, есть, поймала! Далее, в папочке, которая только что улетела к Ярославу Викторовичу, находятся коды доступа к ячейке в Новомосковском отделении Императорского банка и электронные копии документов, которые там хранятся. Один из них – дарственная на небольшой домик на Зеленом Холме. Район элитный, охраняется так же добросовестно, как дворец, и там вы сможете полноценно расслабляться…

Все это говорилось вроде как Даше, но Анна Николаевна, не отрываясь, смотрела мне в глаза, видимо, понимая, что решение принимать или не принимать этот подарок зависит только от меня. При этом взглядом не давила, голос не повышала, но так и не озвученная фраза «Только попробуй отказаться» чувствовалась чуть ли не кожей.

А отказываться от подарка, идеально вписывающегося в мои планы, я не собирался, прекрасно понимая, что взять хоть что-нибудь меня все равно вынудят, что этот домик не куплен, а выделен из некоего жилищного фонда, и что он у Романовых не последний. Вот я и сидел, демонстрируя умиротворение и невозмутимость. И, видимо, каким-то образом «передал» Императрице свой настрой, ибо в какой-то момент она резко расслабилась и выплеснула напряжение шуткой:

– Если мы вдруг поругаемся с мужем, переночевать пустите?

Я ответил тем же самым:

– Анна Николаевна, у вас совесть есть? Вы вынуждаете мечтать о разладе в вашей семье!

– Может, измените формулировку вопроса и поинтересуетесь, с какой периодичностью к нам можно будет залетать на хрустальную креманку с мороженым? – продолжила мою мысль Забава.

Вместо того, чтобы улыбнуться, Романова грустно усмехнулась:

– Черт, хочу к вам на Рубеж. Хотя бы на месяц-другой!