– Как видите, жизнь в Империи все также полярна. Что бы ни творилось в Пограничье, здесь, в Метрополии, будет царить тишь, гладь да божья благодать. Ибо крови, боли и мучений тех, кто стоит на страже всего этого благолепия, здесь не чувствуется. Боле того, даже если прямо сейчас все голоэкраны в этом помещении вдруг прервут трансляцию с полей виртуальных боев и покажут настоящую войну, то абсолютное большинство присутствующих тут «патриотов Отчизны» либо этого не заметит, либо поморщится, либо потребует заменить картинку на что-нибудь более зрелищное и «реалистичное»!

– Так и есть… - согласно кивнула Ведьма, увернулась от стайки румяных, основательно взмокших, но донельзя счастливых девиц, с придыханием обсуждавших перипетии какого-то космического сражения, увидела знакомое лицо и побледнела, как полотно.

– Поэтому для таких, как мы, все эти геймеры всего-навсего пустышки, не годные ни на что, кроме надувания щек и задирания носов… - как ни в чем не бывало продолжил я, свернул к «освобождающемуся столику», из-за которого при нашем приближении встали двое бойцов группы подстраховки, и подвел Ульяну к нужному месту.

Как только она опустилась на «остов пилотского кресла, кем-то приваренный к полу», Забава прочитала распоряжение, полученное в личку, и «неловко» задела бедром ложемент, «с мясом выдранный из штурмового бота». А когда тот, развернувшись на «самодельной» оси, кошмарно заскрипел, «в сердцах» помянула чью-то мать.

Как я и рассчитывал, компания из четырех молодых мужчин, трех девушек и одного существа неопределенного пола, расположившаяся за соседним столиком, среагировала на шум и повернулась к нам. А через пару секунд настал момент истины:

– О-о-о, смотрите, кого к нам принесло! Это ж Госпожа Самое Доступное Лоно Империи сорок первого года!!!

Я стоял в полуметре от оратора и находился под боевым коктейлем, поэтому просто чуть-чуть довернулся влево и совместил лицо урода с поверхностью стола, «сваренного из кусков обтекателей меддроидов». Потом вздернул жертву в воздух, развернул к себе и задумчиво пробормотал:

– Так-так-так, и кто это у нас тут такой говорливый?

Сломанный нос, разбитые губы и струйки крови, стремительно расписывающие под хохлому физиономию болтуна, конечно, «затруднили идентификацию», но ненадолго:

– Девчат, смотрите, это ж Святополк Игоревич, гнилое семя родового древа Юшковых, вытравившее в себе зародыши чести, совести и благородства еще в утробе матери!

Коротенькую справочку по этой личности для Панацеи и Фрейи я компоновал сам, но не ожидал, что их реплики получатся такими хлесткими, точными и оскорбительными:

– Тот самый вроде-как-аристократ, который целых одиннадцать лет в свободное от попоек время доблестно защищает виртуальный мир Рантеш от нашествия роя Илверов? – спросила первая.

– Да нет, каких, к чертям, попоек? Этот диванный герой предпочитает кальян с синтом , виртуальные бордели и сетевые магазины кружевного нижнего белья. Кстати, большей частью женского… - возразила вторая. И закончила еще одной убийственной сентенцией: - Впрочем, мужского в этой недо-личности только имя.

Тем временем ублюдок, некогда разрушивший жизнь Телепневой, чуть-чуть отошел от нокдауна и попытался что-то тявкнуть:

– С кем имею че-…

– Честь?! – встряхнув его тушку так, что клацнули зубы, рявкнул я и выпустил наружу хищника. В смысле, того самого зверя, который когда-то помогал выживать в непрекращающихся войнах с родичами. Увидев мой бешеный взгляд, Юшков смертельно побледнел и дернулся, видимо, решив вырваться из захвата. Угу, как бы не так – я встряхнул восемьдесят три «изысканных» и «утонченных» килограмма, регулярно приводимые к некоему эталону в родовой клинике косметического морфинга, и подтянул залитое кровью лицо жертвы к своему: - Вы потеряли право использовать это слово еще в сорок первом. Так что не смейте его произносить, а то я вырву ваш гнилой язык с корнем!

– Кто вы вообще такой и что вы себе позволяете?! – очнулся от шока один из закадычных друзей «защитника мира Рантеш», Валерий Валерьевич Протасов. И очень быстро убедился, что сделал это зря:

– О, еще один вроде-как-аристократ, умеющий только пресмыкаться перед теми, кто родовитее, богаче или сильнее! – повернув к нему голову, холодно усмехнулся я. В этот момент сквозь толпу, окружившую две наши компании, протолкалась троица сотрудников службы безопасности «Перепутья». Один, самый суетливый, грозно возложил руку на шокер и потребовал прекратить безобразие. В смысле, оставить в покое господина Юшкова, заложить руки за голову и не препятствовать своему задержанию. А второй, судя по повадкам, старший, рывком за рукав одернул не в меру ретивого подчиненного, поздоровался, представился, а затем достаточно учтиво поинтересовался, что тут происходит.

Оценив количество дронов АВФ, парящее вокруг двух наших столиков, я разжал пальцы, брезгливо посмотрел на упавшее тело и требовательно протянул левую руку Забаве. Эта часть «шоу» исполнялась не первый раз, так что буквально через мгновение она выдернула из «соты» на поясном ремне крошечный баллончик со стерилизующим спреем, обрызгала им мою ладонь и вытерла одноразовой салфеткой.

Я коротким кивком поблагодарил ее за помощь, а затем неторопливо снял защитную маску:

– Здравствуйте, Александр Евгеньевич. Я решил устроить своей команде небольшой отдых. Привез их в этот развлекательный центр и после небольшой прогулки по этажам добрался до вашего «Противостояния». Увы, попытка перекусить в «Камбузе» не удалась – не успели мы сесть за свободный столик, как вот этот выродок среди дворян имел наглость оскорбить одну из моих спутниц. Я прервал фонтан его красноречия самым гуманным способом из всех, заслуженных лично им, а теперь собираюсь восстановить справедливость.