— Я не угрожаю и не боюсь, это предупреждение. Я не хочу войны, Диана. Общение Олега с сыном безопасно для тебя и для всей вашей семьи. Но если ты хоть пальцем тронешь ребенка, причинишь ему боль или вред, то я за себя не ручаюсь. И это не простые слова…

— Да я… мой отец…

— Знаю, но и я не хабалка и простушка, какой ты меня считаешь. Давай не будем доводить ситуацию до крайности. Я тебя услышала, надеюсь, что и ты меня — тоже. Мне пора, так что пришло время прощаться.

Не обращая внимания на шипение и фырканье собеседницы, я направилась в сторону выхода. Меня ждала Елизавета Серковская.

— Вероника Сергеевна, подождите, пожалуйста, — у двери — вертушки меня догнала девушка со стойки ресепшн. — Вам просили передать, — она протянула маленький черный брелок.

Точно! Я совсем забыла, закрутилась с делами. Это ключи от моей «Тииды», которую люди Барса перегнали к офису. Спасибо царевичу!

Черный Майбах мигнул фарами, едва я вышла на крыльцо. Да уж, это вам не на такси в булочную ездить. Времена меняются, понты калибруются. Водитель предупредительно распахнул пассажирскую дверь, и через миг я оказалась в прохладе и роскоши Мерседеса.

— Привет. Извини за задержку, так получилось…

— Нормально, это работа, — улыбнулась Лиза и обратилась к водителю. — В «Парадиз», Коля.

— Слушаюсь, Елизавета Георгиевна, — четко, как в армии, отозвался молодой мужчина.

Мда… джинсы и «Парадиз» — почти то же самое, как ужин у костра в корсетном платье с веером в руках, но Серковскую это ни капли не смущало. Молча кивнув хостес, она уверенно прошла в зал и указала на столик, отгороженный ото всех ажурной перегородкой, увитой живым плющом.

— Это наш уютный уголок. Ника, не нервничай так, все в порядке.

Неужели заметно, что я волнуюсь? Нужно срочно взять себя в руки! Лизе хорошо, она в стильном платье, со свежей укладкой и идеальным макияжем, а я… Хлопковая блузка, изрядно помятая в объятиях Барса, обычные рабочие джинсы, без косметики на лице. Не хабалка, нет, скорее — деревенщина. Кажется, джинсы нужно убирать подальше. Платья и офисные костюмы — наше все. Вот черт, а я так надеялась обойти дресс-код! Официант принес больший пухлые раскладки меню и замер в ожидании.

— Здесь хорошо готовят мясо, Ника. А еще в «Парадизе» подают самый вкусный тирамису, — подсказала Лиза.

— Отлично. Тогда мне, пожалуйста, стейк с овощами на гриле, тирамису и карамельный раф.

Я вернула официанту меню и достала телефон.

«Мам, мы с Тором уехали на теннис. Все в порядке.» — отчитался сын.

«Хорошо. До встречи дома».

— Ты так улыбаешься…

Я отложила телефон и встретилась взглядом с Лизой.

— Как?

— С такой любовью и нежностью… Переписываешься с семьей?

Что знают двое — знает и свинья, правильно? В любом случае, я не собиралась умалчивать о наличии Ромы. Это просто глупо…

— Сын пишет.

— У тебя есть сын? Сколько ему?

— Есть, — в глазах Лизы я заметила искренний интерес. — Роме восемь лет, — ждала вопрос про отца. Ну логично, правда же? Он должен прозвучать, и…

— Ты замужем? — быстрый взгляд на мою правую руку. Ага, кольца нет и даже следа не видно, тоненькое колечко на мизинце не в счет. — Разведена? А может, вдова?

— Нет, не замужем и не была. А у тебя есть жених?

— Есть, — ни лице Лизы появилась мягкая улыбка, а взгляд стал мечтательным. — Он сделал мне предложение, у нас свадьба через три месяца.

И как я сразу не обратила внимание, что на правой руке принцессы сияет яркий бриллиант! Вот слепая!

— Ты его любишь… — я, как дурочка, тоже улыбаюсь. Счастье заразно, знаете ли. — Это видно.

— Да, люблю. Он удивительный, Ника. Он сам себя сделал, без посторонней помощи с нуля выстроил собственный бизнес, развил его до размеров крупной компании, вышел на международный рынок.

В голосе Лизы звучала гордость за любимого мужчину.

— Он — это..?

— Кирилл Арбатов, — Лиза разблокировала телефон и показала их совместное фото. — Мы знакомы уже два года. У Кира своя фирма по разработке банковских программ и что — то, связанное с оборонкой. Если честно, я не вдавалась в подробности. Главное, что Кир любит меня, а я — его.

С фото на меня смотрел красивый молодой мужчина. Нет, не так. Это определение ему не очень подходило. Породистый, благородный. Не удивлюсь, если среди его дальних родственников обнаружатся Бестужевы, Третьяковы или Трубецкие. Белая кость, голубая кровь, только взгляд у него больно жесткий, бескомпромиссный.