Нурик молодец, четко сработал. Он с кем хочешь общий язык найдет. И с особым рвением он отнесся к поручению — следить за Семеновым. Сказал, что Ваську никому не отдаст, а этого Семенова сдаст мне с потрохами.

— Хорошо… — кивнула следачка. — А какая там схема у них, как хищение происходит?

— Пока не понятно, будем следить за машиной… Кстати, ты принесла то, что я просил?

— Да, — Вера достала из сумки папку, приоткрыла и показала то, что лежало внутри — вырезки из газет. — Только осторожнее. Они очень старые. Это из моего личного, так сказать, архива.

— Личного? — удивился я. — Я думал, это материалы дела по Святоше, все эти древние документы. Ты что же, ловишь фашистов по личным мотивам?

— Есть у меня свои счеты, — глухо проговорила девушка.

Я решил пока не спрашивать подробностей, видно, что она еще не готова довериться. Но обязательно спрошу, потом.

Я перебирал пожелтевшие листочки с немецким печатным шрифтом и газетными фотоснимками. На большинстве фотографий запечатлены бравые выродки с автоматами, часто на фоне убитых советских солдат и повешенных пленных.

— Смотри! — ткнул я пальцем в одного из молодых парней в униформе полицаев, что стоял с винтовкой в толпе подобных фашистских прихвостней на фоне барака. — Это же… Жорич! Год какой здесь?! Все совпадает! Правильно редактор сказал, он служил таким вот полицаем, а потом, скорее всего, и в палачи подался.

— Ты уверен? Я не знаю, как выглядит Святоша. Я собирала все архивные газеты того времени с фотоснимками из тех мест. Говоришь, это Жорич?

Она присмотрелась к тому снимку, на который я показывал, и я видел, что на лицо её будто легла тень.

— Ну да… Очень похож, по крайней мере… Нужно экспертизу провести по фотографии. Он или не он. Но я уверен, что он это, падла. Та же ухмылка, тот же прищур… Вот, смотри, — я достал фотку Жорича с доски почета. — Похож?

— Похож, — подтвердила Вера сквозь зубы.

— Ну, эксперты нам точно скажут.

— Качество газетного снимка так себе, — вздохнула Вера. — Ни одна портретная экспертиза не возьмется признать его пригодным объектом для криминалистической идентификации. Мы только на глаз можем глянуть.

— Ну на глаз-то — он, да, — кивал я.

— К делу этот «на глаз» не пришьешь…

— Но все равно ты меня очень обрадовала этой фрицевской газеткой. Получается, что верной дорогой идем, товарищи… Главное теперь — его на мясе взять грамотно, а уж там я его раскручу.

— Если по хищению дело возбудим, то и санкцию на обыск не проблема взять будет.

— Здравствуйте, — улыбался Сафрон редкими желтыми зубами.

— Гражданин, вам чего? — грозно уставилась на него старший инспектор паспортного стола Вершинина Галина Вениаминовна. Женщина одинокая, жёсткая, с короткой стрижкой засаленных волос и без всякой косметики на лице. — Приемные часы вон, на двери висят. Покиньте помещение… Что встал? Я сказала, выйди!

— Вот… — Сафрон вытащил из кармана записку от Святоши и подал ее инспектору.

Галина Вениаминовна было протянула руку к листочку, на рефлексе, думала, что это купюра, но, разглядев линованные клеточки, тут же отдернула:

— Это что?

— А вы прочитайте, дамочка.

— Некогда мне тут ваши записульки начитывать, — пробурчала женщина, уже напрягшись и силясь понять, кто же перед ней, явно не случайный посетитель. — И я вам не дамочка, а старший лейтенант внутренней службы.

— Читай, дура! — рявкнул вдруг Сафрон.

Женщина вздрогнула, ее рука осторожно потянулась к телефону на столе.

Сафрон покачал головой и угрожающе проговорил, цокая языком:

— Не стоит, дамочка… Не по масти кроешь…

Голос его был тверд и холоден, как ледяная глыба, и Вершинина сразу поняла, что с таким шутки плохи. Она давно работала паспортисткой и прекрасно знала психологию поведения здешних посетителей. Их всех можно было легко прижать к ногтю — но такого гражданина еще не было в ее практике. Об него легко зубы сломать, да и не только зубы.

Она развернула записку, нацепив очки, пробежала глазами написанное и проговорила:

— Что же вы сразу не сказали, так вы от…

— Тише, — оборвал ее Сафрон, забирая записку обратно.

— Но мы здесь одни, — повела взглядом по кабинету паспортистка, будто хотела сама еще раз удостовериться в этом.

— И у стен бывают уши, тетя. Где мой паспорт?

— Сейчас, сейчас, одну минуту.

Вершинина встала и порылась в недрах массивного насыпного сейфа. Там были кипы бумаг и бланков, она умело пролистала большую стопку всей это документации и нашла нужный объект. А именно — паспорт гражданина СССР нового образца, с обложкой темно-красного цвета.