— Как-то не сходится у тебя математика. Раньше должны.

— Да ты не понимаешь, мелкая, это же сам Киото! Там император сидит! Весь такой богатый и важный. Надо все посмотреть, во всем разобраться.

— Император почти никто, все решения принимает сёгун, что находится в Эдо, — девочка проявила осведомленность о политической обстановке в стране. Ну а как иначе? Старая Амацу каждый вечер рассказывала обоим своим ученикам обо всем на свете. Неиссякаемый источник знаний. Правда, больше про людское общество. О ёкаях в целом и кицунэ в частности наставница говорила неохотно, иногда даже с оттенком презрения.

— Он живое божество! Потомок Аматэрасу! Но так-то тьфу на него, мне просто интересно в по-настоящему большом городе побывать. Как там? Что там? Чем люди живут, какая у них еда?

— Тебе лишь бы поесть, проглот. И куда только всё девается? Ты вон уже какой взрослый, а низкий и худой, как муравей.

— Откладывается про запас! Вместо меня толстеет лиса! — рассмеялся Макото и получил заслуженную затрещину от старой Маэ.

— Запомни наконец, что можно говорить вслух, а о чем лучше молчать даже со своими, — пояснила наставница. — Ты думаешь, никто не подслушает? Между прочим, камни помнят всё, что случалось рядом с ними. Достаточно уметь слышать голос камней и задавать вопросы на их языке, чтобы узнать всё что угодно из прошлого.

— Научи, сенсей! — хором потребовали ребята.

— Научить их… не всё в мире умеет эта старуха. Вот с тем, чтобы голоса камней разбирать, так и не совладала к своим годам. То к сестрице моей надо в ученики набиваться. Но она бы вас, лентяев и воришек, терпеть не стала, не то что добренькая Амацу.

От доброты наставницы, передаваемой через посох, у Макото частенько спина побаливала, но возражать он не стал. А то, еще чего, получит немного дополнительного добра.

На том сон и завершился. Странники ушли, Акира осталась.

Пожалуй, после увиденного в недавнем сне, мне можно с чистой совестью звонить Томо-сан и передавать привет от ее сестрицы, содержащий слова о вкусе утреннего морского бриза. Намеков на умение слышать голоса камней достаточно, чтобы сделать выводы.

Однако, по телефону — это не то. Мне, как отчасти умеющему «видеть в сердцах людей» становится чуточку некомфортно, лишаясь этой возможности из-за того, что получаю меньше визуальных и не только сигналов. Ведь даже запах, исходящий от человека, имеет значение, согласно урокам Амацу-но-Маэ. Будет ли честным причинить тот же дискомфорт своему собеседнику, не позволив себя увидеть и понюхать?

Конечно, древней лисице наверняка полуслова хватит, чтобы понять совершенно всё. Томо-сама с самого начала знакомства сказала, что знает, кто я такой. Но оказалось, что я не только бездельник, но и дурак, не понявший, что скрывается за безобидной фразой. Белая кицунэ через всю несовершенную видеосвязь опознала и меня самого и каждого из моих наставников. Уверен в этом. И теперь любой разговор с ней только лично. Как минимум, в знак уважения. Но и вопрос к ней я почти сформулировал. Почти. Для его финализации мне потребуется досмотреть итог путешествия Макото-куна и его наставницы. Предчувствия нехорошие. Не просто так ведь Акира так и осталась жить в горах одна. И в иных многочисленных воспоминаниях Хидео-сана Амацу-но-Маэ не только не присутствовала лично, но и не обсуждалась.

И, казалось бы, масштабные изменения в моей жизни обязаны произойти, но до конца недели ничего в рабочей деятельности не случилось. Я продолжал честно отбывать долг на месте технического писателя. Кадровая служба же усиленно искала мне замену, но ни одного кандидата на собеседование не пришло.

Разве что напросился на беседу с Асагавой по поводу программиста-помощника.

— Без современных технологий качественный аудит попросту невозможен, так я считаю, — объяснил я свою позицию. — Последнего вора я смог заметить только благодаря частице знаний, полученных в айти-отделе. И у меня уже есть отличная кандидатура. Гупта Анушалакшми…

— Ваша подруга. Не можете не окружать себя женщинами, да, Ниида? — совместная пьянка не то, чтобы смягчила жесткий ледяной взгляд Юзуки-сан.

— Всего лишь подруга. Мы с Махараджако счастливы в имеющихся отношениях.

— И придумываете друг другу дурацкие прозвища?

— Вы знаете, кто у нас в компании ответственный за меткие псевдонимы, — иногда даже намека на Красную Женщину довольно, чтобы одержать верх в споре. — Гупта-сан отличный специалист и много помогала мне с освоением технологий. Использовать именно ее помощь рационально.

— Это протекционизм и кумовство. Как раз то, с чем ревизионный отдел обязан бороться.

— Что плохого в том, что мы используем против врага его же оружие?

Получилось! Я ее рассмешил. Никакого неприкрытого смеха, конечно. Но во взгляде тень улыбки прочитал.

— Уговорили, я согласую перевод Гупты-сан. Но буду приглядывать за вашей совместной работой. Она начнется с понедельника. Выделяем вам кабинет на двадцать четвертом этаже. Не смейте считать, что устраиваете Гупте-сан синекуру, где она будет просто получать зарплату, отвлекая вас от дел болтовней.