В конце концов, этим вечером я была на виду. Как зимний гусь, связанный на витрине магазина для фестиваля Самой Длинной Ночи.

Тейлон и я подняли лица навстречу прохладному ночному воздуху, как только вышли на балкон замка. Мы могли бы повернуться и понаблюдать за танцорами в их нарядах через стеклянные панели от пола до потолка. Но наши глаза были прикованы к темному небу впереди с тысячью мерцающих звёзд и самой молочно-белой, полной луной, которую я когда-либо видела. Вдоль карниза стояли стражники, но они не беспокоили нас, когда мы вышли на свободное пространство, откуда могли смотреть на цветущие сады внизу и вершины Алмазных гор вдоль горизонта.

— Ты действительно потрясающе выглядишь сегодня вечером, Незнакомка, — выдохнул он тихим шепотом. — Я всю ночь отчаянно хотел поговорить с тобой, но боялся, что слова подведут меня, — он заправил прядь уложенных волос мне за ухо, его большой палец медленно ласкал мою скулу. — Иногда я с трудом могу примирить женщину, которую я встретил на дороге в Теновию, с будущей королевой, которой ты стала. Если бы я знал то, что знаю сейчас, я думаю, мужество покинуло бы меня, и я бы не преследовал тебя, не захватил в плен и… не спорил с тобой. Я бы просто встал на колени у твоих ног и поклялся в верности прямо тогда и там.

— Ты хочешь сказать, что я была уродлива? В дороге? — его комплимент был прекрасен, но неужели он действительно думал, что я упущу то, что скрывалось за ним?

Он рассмеялся над моим вопросом.

— Нет, конечно, нет, — тем не менее, с ещё большим смехом он добавил. — Возможно, ты была утомлена путешествием, — его большой палец провел по моей нижней губе. — И немного грязной.

Я скрестила руки на груди и притворно надулась.

— Ты не знаешь, на что это было похоже. Мы прошли по всей длине Хеприна. А потом ты погнался за нами по Кровавому лесу. В темноте! Найди мне девушку, которая могла бы сделать всё это и выйти чистой, — он открыл рот, но я драматично закончила свою мысль. — Мы убежали от вепря той ночью, Тейлон. Оливеру и мне пришлось вскарабкаться на дерево, чтобы избежать того, чтобы нам размозжили мозги. Извини меня, если я была немного не в себе.

Его пальцы прижались к моим губам, мягко заставляя меня замолчать. Взгляд его глаз был полон обожания.

— Ты была прекрасна. Веточки в твоих волосах и грязь на твоих щеках. И я всё еще думал, что ты самое прекрасное создание, которое я когда-либо видел. Я хочу сказать, что ты стала только красивее. Чем больше я вижу тебя, узнаю о тебе, тем больше твоя красота расцветает. Ты сияешь ярче любой звезды, цветешь прекраснее любого цветка, крадешь моё дыхание лучше любого удара.

Но это я боролась за то, чтобы дышать. Потому что как я могла иначе после такого комплимента?

— Ох.

Его улыбка смягчилась, но взгляд его темно-синих глаз потемнел.

— Похоже, твой дядя был полон решимости держать нас порознь. Моё расписание было заполнено охотой, карточными играми и дипломатическими встречами.

— Встречи? Я думала, дипломатия отложена в сторону ради этих нелепых торжеств.

С его лица исчезло мечтательное выражение, и он нахмурился.

— Твой дядя очень обеспокоен Каволией. И армией повстанцев. Он хотел поговорить… о стратегии.

Страх вцепился в моё сердце.

— Стратегии?

— Он хотел бы, чтобы я помог устранить то, что он считает нашими самыми большими угрозами.

— Тейлон, ты не можешь…

Он огляделся по сторонам.

— Я понимаю.

— А как насчет?.. — я приподняла одну бровь.

— Он не подозревает, — пробормотал Тейлон как можно более низким тоном.

Эрет Гримсейер, заместитель Тейлона по командованию повстанческой армией, был арестован во время моего суда над Конандрой за государственную измену. Но вскоре после своего заключения Эрет таинственным образом исчез. Однажды вечером он присутствовал, чтобы принять свой ужин из черствого хлеба и каши. На следующее утро его камера была пуста.

Это дело по сей день остается нераскрытым.

Действительно. Даже я не знала, как Повстанческой армии удалось заставить взрослого мужчину исчезнуть из своей камеры незамеченным и никоим образом не повредив камеру. Но они это сделали.

Мои плечи немного расслабились. Мне нравился Эрет. Но больше, чем мои добрые чувства к нему, я знала, что Тейлон безоговорочно доверял ему. И хотя Тейлона довольно часто приходилось отвлекать от их дела из-за его королевских обязанностей, армия нуждалась в Эрете, чтобы возглавить их.

— Что ты будешь делать? — спросила я Тейлона, страх снова появился в уголках моего сердца.

— Полагаться на дипломатию, чтобы затянуть этот процесс как можно дольше, — сказал он с грубым рычанием. — И надеюсь, что мой самый верный союзник взойдет на трон скорее раньше, чем позже.

Я нахмурилась.

— Не раньше, чем мне исполнится двадцать один.

— Да, но, несомненно, твой дядя будет чаще привлекать тебя к судебным разбирательствам после твоей коронации.

— Можно подумать. Через два месяца мы это узнаем.